![]() |
Пепел Беслана |
01.09.2009 15:52 | |
Пять лет прошло со времени трагических событий в осетинском городе Беслан. Для всех нас это не просто трагический эпизод затяжной войны с международным терроризмом. Потому что в данном случае речь идет не о боевых действиях противоборствующих сторон и неизбежных жертвах, а о массовом убийстве мирных людей, большинство из которых – ни в чём не повинные дети. Нормальный разум, не замутненный политическими, религиозными, да какими угодно догмами, здесь не приемлет никаких обоснований, аргументаций и тем более оправданий.
Первого сентября 2004 года название этого маленького североосетинского городка стало известно каждому. Тогда, в День знаний, банда террористов захватила 1128 человек, собравшихся в школе №1. А через два дня наступила кровавая развязка: в результате подрыва заминированного здания и перестрелки между боевиками и спецназом погибло 319 заложников, в том числе 187 детей, сотни школьников были ранены. Уже позже, когда прошёл первый шок, со всех сторон посыпались вопросы. Как такое могло случиться? Почему российские спецслужбы не сумели предотвратить теракт? Кто спровоцировал штурм школы? До сих пор далеко не на все эти вопросы даны ясные ответы. Когда происходит очередной террористический акт, общество начинает бурно обсуждать, кто же несёт ответственность за случившееся, обвинять конкретные структуры и чиновников в халатности и непрофессионализме. Так было и после Буденновска, и после "Норд-Оста", и после Беслана, и после подрыва "Невского экспресса". Такого рода анализ, по большому счёту – малопродуктивен. Куда полезнее такая "работа над ошибками", которая бы сфокусировала внимание не на последствиях, а на тех источниках – идейных, духовных и материальных, что питают современный терроризм, на деловом обсуждении того, как их можно перекрыть. Правда, после бесланских событий подобная работа была проведена. Как посчитали власти, для того, чтобы они не повторились впредь, надо было ещё жёстче укрепить свою вертикаль. Главы регионов, чья судьба теперь стала зависеть исключительно от воли президента, должны были активнее взяться за наведение порядка на подведомственных территориях. Перестроились и российские спецслужбы: новые антитеррористические структуры стали работать грамотнее, а главное – слаженно, о чем свидетельствовали их действия в октябре 2005-го, когда боевики предприняли попытку захватить Нальчик. Была объявлена охота на организаторов акции в Беслане: Масхадов, Басаев, Хашиев и арабский наемник Абу Дзейт были ликвидированы, по выражению Владимира Путина, "в их собственном логове". Единственного оставшегося в живых террориста Кулаева приговорили к пожизненному заключению, что похуже смертной казни. Заработала, и весьма активно, Региональная антитеррористическая структура "шанхайской шестерки". Тем не менее, можно ли сейчас говорить о победе над терроризмом? Длинная хроника преступлений, совершенных за последние несколько лет на Северном Кавказе, свидетельствует об обратном. Да, во "взрывоопасной" Чечне ситуация стабилизировалась, и в апреле в этой республике вообще отменили режим контртеррористической операции. Шаг этот, несомненно, политический, но не отвечающий реалиям. Что было подтверждено в последующие месяцы - число терактов, убийств милиционеров и военнослужащих, случаев похищения людей там только возросло. Более того, бандитское подполье вернулось к практике использования смертников. В то же время ваххабитская экспансия расползается и по другим республикам региона. Более того, новые очаги экстремизма могут появиться практически в любой точке Северного Кавказа. Так, по данным члена Экспертного совета по правам человека в России Магомеда Хазбиева, с января по середину мая этого года в Ингушетии убито 107 и похищено девять человек. Самое громкое преступление было совершено против президента республики – Юнус-Бека Евкурова, который чудом выжил после организованного на него вооруженного нападения. Как заявил он незадолго до покушения, бандподполье в республике сейчас насчитывает "сотни боевиков и тысячи пособников". Такое же подполье развернуло настоящую войну и против чиновников и сотрудников правоохранительных служб в Дагестане. Там они гибнут чуть ли не каждый день. А 5 июня был застрелен снайпером глава МВД республики Адильгерей Магомедтагиров… Сегодня на Южный федеральный округ приходится 75% всех зарегистрированных в России террористических актов. Наверное, вот в чем наша главная беда: на Северном Кавказе федеральные власти уже полтора десятилетия борются с последствиями, но не с причинами сепаратизма, религиозного экстремизма, террористического беспредела. А причины видны невооруженным глазом. И, в первую очередь, экономические. Прежняя федеральная целевая программа "Юг России" на 2002-2006 годы, по признанию председателя парламентской комиссии по Беслану Александра Торшина, "толком не работает". Новая, принятая на срок до 2012 года, предусматривает пятикратное увеличение финансирования, но вот сможет ли она решить насущные проблемы региона? Парадоксально, но этот некогда процветавший регион ныне один из беднейших в России. Уровень безработицы там – самый высокий, особенно в северокавказских республиках. Как отмечалось в докладе, представленном на слушаниях Общественной палаты РФ в Ессентуках осенью 2006 года, она охватывает 10 млн работоспособного населения. Наверное, это все-таки преувеличение, но, скажем, в Махачкале численность "лишних людей" достигает 30%, в горных районах Дагестана – 70-80%. В Кабардино-Балкарской Республике их 27%, Карачаево-Черкесской Республике - 20%, Адыгее - 16%. В Чечне работу имеет лишь каждый пятый житель. И даже в относительно благополучной с социально-экономической точки зрения Северной Осетии трудоустроено только 40% населения. Средний уровень доходов на душу населения в северокавказских республиках вдвое ниже, чем в среднем по стране. Бедствуют и пенсионеры, и выпускники школ, которые, выходя в самостоятельную жизнь, оказываются невостребованными, и никому не нужные специалисты. Именно они и пополняют ряды боевиков. Заместитель председателя комитета по законодательству, законности и местному самоуправлению североосетинского парламента Валерий Гизоев справедливо называет также одним из факторов напряжённости в этом регионе коррупцию. "Все финансовые вливания в Северный Кавказ, направленные на поднятие экономики, под влиянием коррупционных процессов неэффективны, - утверждает он.- Часть из них, вполне возможно, достается боевикам, которые имеют возможность пользоваться также "добровольными пожертвованиями" и доходами от местного преступного бизнеса, а также получаемыми из-за рубежа, от курьеров, следующих через Грузию и Азербайджан". Среди других причин нестабильности эксперты называют не соответствующую требованиям времени структуру местной экономики, значительное социальное расслоение населения, нехватку профессиональных кадров, межнациональные и клановые противоречия. Об этом, в частности, говорил и президент Дмитрий Медведев на состоявшемся в августе совещании в Ставрополе: "Условия для развития бандитизма, религиозного экстремизма были созданы в результате распада государства, корни — в устройстве нашей жизни, в безработице, бедности, в кланах, которым плевать на народ, которые только и делят денежные потоки, приходящие сюда, борются за заказы, а потом друг с другом сводят счеты, и в коррупции, которая, действительно, получила очень широкое распространение в правоохранительных органах". Как замечает заместитель директора Института политического и военного анализа Сергей Маркедонов, каждый раз после громких терактов происходит "хаотическое бюрократическое реагирование, назначение персонально виновных за беспорядки, изменения в структуре МВД. Но ведь проблема не в МВД, а в присутствии российской власти в регионе. Реально эта власть не осуществляется. Есть, с одной стороны, региональные кланы, которые ведут свою игру и действуют далеко не в соответствии с российской конституцией. Есть недовольные, чьи настроения проявляются в разных формах радикального ислама. Среди них есть и религиозно мотивированные люди, и люди случайные, чьи действия мотивированы вендеттой"… Решение проблемы Северного Кавказа лежит не только и не столько в политической, сколько в социально-экономической плоскости. Межнациональные и межклановые вопросы не удавалось решить еще Российской империи со времен "покорения Кавказа" в позапрошлом веке. Судя по всему, не удается пока и нынешней власти. Все попытки справиться с экономическими проблемами в этом регионе до сих пор не срабатывали. Недавно президент Дмитрий Медведев пообещал, что в ближайшее время будет принята специальная федеральная целевая программа по социально-экономическому развитию Ингушетии. Но, как считают многие эксперты, такая программа нужна не только для этой республики, но и для всего "Большого Кавказа". В ином случае "кавказский узел" трудно будет развязать. |
http://infoshos.ru/ru/?idn=4769