Русская тайна по имени Лев Толстой
07.09.2009 14:41
...Днем граф пахал землю, рубил дрова, тачал сапоги, чинил крыши крестьянских домов. Вечером же наступал черед романов - длинных и совершенных. В них было все, что составляет обычную человеческую жизнь: заблуждения, муки, тоска по идеалу, счастье, сострадание. А зимой, когда он перебирался из своего тульского имения Ясная Поляна в Москву, в хамовнический дом, к нему шли его читатели - студенты, рабочие, священники, ученые, актеры, - поговорить о его героях - Анне Карениной, Андрее Болконском, Наташе Ростовой, Пьере Безухове...

В России, где к литературе традиционно относились как к проповеди и манифесту общественной совести, где доверяли ей подчас больше, нежели самой жизни, и где быть писателем обычно означало и быть пророком, о Льве Толстом всегда говорили как о праведнике и подвижнике. Для русских людей он еще при жизни стал одним из национальных героев, человеком, каждое слово которого воспринималось как заповедь, а каждый поступок расценивался как историческое событие.

Безусловно, Толстой заслужил благоговейное к себе отношение. Его проза, начиная с ранних "Севастопольских рассказов", вынесших беспощадный приговор войне, в которой принимал участие их автор, и кончая его поздними произведениями - например, повестью-притчей "Хаджи-Мурат" (1904 г.) - о кровопролитных событиях на Кавказе, была гениальна. "Его деятельность служит оправданием тех упований и чаяний, которые на литературу возлагаются", - говорил о Толстом его современник Антон Чехов.

Не было ни одного вопроса, на который писатель не попытался бы дать свой искренний ответ. О становлении молодой души он рассказал в автобиографической трилогии 1850-х годов "Детство", "Отрочество", "Юность" (тогда ему еще не было тридцати). О благе Мира и ужасе Войны, о лабиринтах, по которым блуждает человеческий дух в поисках "простоты, добра и правды", повествует роман-эпопея "Война и мир" (1869 г.). Любовь жертвенная, воскрешающая, и любовь эгоистическая, убивающая, - темы романа "Анна Каренина" (1877 г.). Во множестве произведений Толстой проводит "мысль семейную" (его собственная большая семья была источником счастья и несчастья одновременно). Он размышлял о законах живой, непредсказуемой и прекрасной жизни, воплощением которой стала судьба Наташи Ростовой, и о последних предсмертных часах - об этом повесть "Смерть Ивана Ильича".

Запечатленные писателем с такой теплотой и наблюдательностью перипетии приватных, семейных миров вызывают отклик всех, от мала до велика. Как подметил писатель Владимир Набоков, "пожилые люди в России, беседуя за вечерним чаем, говорят о героях Толстого как о совершенно реальных людях, похожих на их знакомых, будто они и впрямь танцевали на балу... с Анной Карениной или Наташей Ростовой".

Однако общество канонизировало Льва Толстого не только потому, что он был литературным гением и мудрецом, познавшим все тайное и явное в человеческой душе. Раз и навсегда провозгласив правду "основой жизни", он, не боясь ничьего суда, смело выносил приговоры всему, что считал злом и заблуждением. "Вот умрет Толстой - все в России пойдет к черту!" - эти слова Антона Чехова выражали мнение многих современников, для которых "яснополянский старец" служил воплощением гражданской совести и хранителем нравственных устоев.

Лев Толстой рассорился с церковью, поскольку увидел в ее жизни много неприглядного, а уже будучи 80-летним стариком, с юношеским пылом обличал в статье "Не могу молчать" действия монархии против покушавшихся на ее основы в 1905-1907 годах революционеров. Пожалуй, для власти это была еще более сильная пощечина, чем любая революционная акция. Этот вызов сильных мира сего на дуэль многократно приумножил и так уже преодолевшую все существующие барьеры славу Толстого.

Ему, "апостолу и солдату", как назвали его журналисты, прощалось всё: максимализм, нелюбовь к театру и стихам и даже отказ в конце жизни от своих произведений. Толстой перечеркнул свои многолетние труды на том основании, что они якобы не подавали людям положительного примера. Над его обожествлением крестьянства, пристрастием к вегетарианской пище и простой одежде, бывало, посмеивались, но... тут же спешили узнать у него, что есть истина и кто творит Всемирную историю.

Верховные иерархи и политики разных убеждений стремились обнаружить в его философии сходство со своими учениями. Владимир Ленин назвал Толстого "зеркалом русской революции", а консерваторы всех мастей принимали писателя в свои ряды пот ому, что он выступал за сохранение общинной жизни крестьянства. Христиане видели в нем неутомимого проповедника любви к ближнему, буддистам было близко его бескомпромиссное неприятие насилия.

По всей стране в конце 19 - начале 20 веков появились "толстовцы", подражавшие писателю: они вели аскетический образ жизни и нравственно самосовершенствовались. Но ни один из последователей Толстого не готов был идти в душевном очищении до конца - так, как шел он сам. Это подвижничество фактически и убило его. Сочтя свою жизнь недостаточно безгрешной, Толстой, уже 82-летний, отправился пешком в монастырь, но по пути заболел и умер на постоялом дворе крошечной железнодорожной станции...

Толстой был и остается Вселенной, еще не познанной до конца. Не случайно ни одному художнику не удалось передать подлинное выражение его глаз, их глубину и переменчивость, а многочисленные экранизации его фильмов - российские и зарубежные, письма воспоминания и монографии лишь приоткрывают завесу над великой русской тайной по имени Лев Толстой.

 

http://infoshos.ru/ru/?idn=4798