"Исламское Государство", до недавнего времени именовавшееся гораздо более цветисто и географически определенно – "Исламское Государство Ирака и Леванта", укоротило свое название на два последних слова, и - не случайно. Воюющие в Сирии и Ираке экстремисты тем самым показали, что их политические амбиции и географические аппетиты увеличились.

Созданный в VII веке Арабский халифат - теократическое государство, возглавляемое халифами, к реанимации которого стремятся нынешние идеологи ИГ, занимал только ту территорию, что успели исламизировать воины в белых бурнусах, явившиеся с Аравийского полуострова. В настоящее время, пользуясь плодами четырнадцати веков периодических войн "малого джихада" и миссионерской деятельности своих адептов, мир ислама охватил огромную территорию. Этот факт, что называется, обязывает тех, кто вознамерился (во всяком случае декларировал) создать общее государство всех мусульман. А расширять территорию государства, которое создается силой оружия, легче всего за счет тех стран и регионов, где война уже идет.

Афганистан, на территории которого перманентные военные действия (в виде борьбы с иностранным вторжением или гражданской войны) идут уже без малого сорок лет, идеально подходит для этого. Тем более, что условия для активизации военных действий сейчас самые благоприятные: войска международной коалиции под руководством НАТО, проводившие здесь на протяжении тринадцати лет операцию "Несокрушимая свобода", успешно провалили выполнение заявленных целей и ретировались полгода назад. Афганцы остались с горами брошенного оружия и боеприпасов, разжиревшей на воровстве западных кредитов элитой и вернувшимися историческими проблемами (межэтническая и религиозная рознь, засилье наркобаронов, ужасающая эпидемическая обстановка и т.д.). Самое время явиться тем, кто все разрушит до основания, а затем... свой новый мир построит. Такая публика объявилась в Афганистане зимой 2015г. Однако ей не очень обрадовались.

Коса ИГ на камень Талибана?

Что касается деятельности ИГ на территории Афганистана, то минувшей весной "афганскому крылу" ИГ ("Эмират Хорасан"), ранее действовавшему преимущественно в Пакистане, удалось проникнуть на север Афганистана. Соединения боевиков "Исламского государства" замечены в Туругунди (до 200 человек, командир Акмурад Туркмани), провинции Герат (до 700 человек, командир Аманнулла) и Ислам-Кале (до 300 человек, командир Хаджи-Рауф). Имеются и более мелкие формирования. По оценкам таджикских политологов, в этом регионе вполне реально говорить о 1,5 тысячи боевиков ИГ.

Однако это не идет ни в какие сравнения с численностью формирований движения Талибан и их союзников, которая пока в десять–двенадцать раз превышает число сторонников ИГ. Более того, появились многочисленные сообщения о столкновениях между талибами и сторонниками ИГ. На юге и юго-востоке Афганистана было убито несколько полевых командиров "Исламского Государства". Дело в том, что талибы неожиданно увидели в игиловцах серьезных конкурентов в борьбе за власть в стране. То, что эти конкуренты внезапно появились именно тогда, когда, по мнению Талибана, была достигнута победа над "западными дьяволами", наводит их на подозрение, что это опять же "козни Запада"! Являясь, по сути дела, пуштунским национальным движением, борющимся за сохранение именно пуштунской государственности в Афганистане, Талибан уже не хочет становиться всего лишь "эмиратом" (т.е. областью) некоего общего государства, создаваемого ИГ как арабский проект Катара и иных сил Персидского залива. Слишком уж много сил и средств вложил Талибан в достижение своих целей!

По мнению таджикских политологов, история показывает, что пуштуны всегда выступали за единое, независимое национальное государство, и ИГ на этом пути – явная помеха. Вместе с тем, по мнению ведущего эксперта душанбинского "Клуба современных политических проблем Афганистана" Рахматулло Абдуллоева, усиление позиции ИГ в Северном Афганистане может отвечать интересам пуштунской элиты. Руками игиловцев в настоящее время обостряется обстановка в Бадахшане, Тахаре, Кундузе, Балхе и Джуазджане. Это ведет к ослаблению позиций таджикских, узбекских и хазарейских организаций, добивающихся реальной автономии для своих этносов.

Из рядов ИГ

В Таджикистане много шума наделало бегство в Сирию полковника национальной милиции, командира республиканского ОМОН Гулмахмада Халикова. Командир элитного подразделения бежал не к Башару Асаду, а в ИГ, существенно усилив "постсоветский" элемент этого самопровозглашенного государства. Игиловцы кавказского и среднеазиатского происхождения начинают плавно перетекать в Северный Афганистан, и это особенно тревожно. Из различных источников стала поступать информация о выходе из-под контроля командования талибов Исламского Движения Туркестана (бывшая ИДУ) и других группировок, действующих на севере и явно симпатизирующих ИГ.

На фоне обостряющейся обстановки в Афганистане именно этот элемент (в отличие от пуштунов-талибов) не имеет особого желания участвовать в дележе власти, а намерен добывать ее "целиком и полностью" с оружием в руках.

Реакция Душанбе на изменение ситуации в Афганистане, с которым она имеет границу протяженностью 1344 км границу, вполне адекватна: руководство государства потребовало включить защитный механизм ОДКБ. Прошедшие в конце мая маневры сил быстрого реагирования ОДКБ в Таджикистане показали высокий уровень готовности войск этой организации и ее способность остановить расползание любой агрессии через пограничные Пяндж-Амударью.