Московские консультации по Афганистану, которые прошли 9 ноября в отеле «Президент», заставляют задуматься об эволюции национальных интересах региональных стран. Помимо враждующих афганских сторон (Кабул – «Талибан»), в российскую столицу также приехали представители двух стран-членов Шанхайской Организации Сотрудничества - Индии и Пакистана.

Напомним, что в 2015 году было объявлено о начале процедуры вступления этих стран, а 9 июня 2017 года Индия и Пакистан стали полноправными членами ШОС.

Современная Россия имеет тесные и доверительные отношения с обеими странами. Однако Нью-Дели и Исламабад по-разному смотрят на ситуацию в Афганистане и собственно на Московскую конференцию по урегулированию конфликта в этой стране. Индия с беспокойством относится к процессам, которые запущены в начале этого года вокруг Афганистана.

Пакистан, в свою очередь, с большими надеждами смотрит на то, что протекает вокруг Исламской Республики. Известно, что Россия и Индия имеют долгую и дружественную историю взаимоотношений. Тем более что недавно страны заявили о том, что запускают общий проект, направленный на развитие и укрепления мира в Афганистане. Об этом сказал спецпредставитель президента России по Афганистану Замир Кабулов, добавив, что с такой инициативой выступил премьер-министр Индии Нарендра Моди. Впервые обе страны возьмутся за создание единого проекта в секторе развития Афганистана.

В последние годы влияние Нью-Дели в Афганистане растет в геометрической прогрессии. Индия – седьмая экономика мира, стран с населением 1,3 млрд человек, мощной армией и очень профессиональными спецслужбами. У руководства стоят националистические политики, нацеленные на усиление роли Индии в мировых процессах. Индийский Отдел исследований и анализа (RAW — Research and Analysis Wing) – ведущая спецслужба страны, которая занимается внешней разведкой и борьбой с терроризмом ведет активную работу на афганской территории, имеет тесные контакты с различными афганскими политическими группами, как из оппозиции, так и с людьми близкими к Ашрафу Гани и Абдулле Абдулле.

В основном география работы индийских специалистов ограничивается севером и центральными регионами Афганистана. То есть там, где проживают национальные меньшинства – таджики, узбеки, туркмены и хазарейцы. Долгие годы вся политическая деятельность Индии на афганском направлении заключалась в противодействии Пакистану и укреплению его влияния на этой территории. Грубо говоря, территория Афганистана стала своего рода полигоном выяснения отношений между геополитическими конкурентами и противниками – Индией и Пакистаном. Исходя их этой константы, политика Индии сводилась к поддержке антиталибских, а значит антипуштунских сил. В 1990-х годах Нью-Дели встал на сторону таджикского «Северного альянса» (СА), в котором одна из ведущих ролей принадлежала Атта Мохаммаду Нуру.

СА воевал против талибов-пуштунов, за которыми стояли пакистанцы, и с геополитической точки зрения эта схема сама собой напрашивалась.  После поражения режима талибов, Индия начала активную интеграцию во внутреннюю политику Афганистана. Нью-Дели активно инвестирует в инфраструктурные проекты страны, в том числе социального характера. Активно развиваются отношения с официальным Кабулом. Контакты с Гани и Абдуллой не стоят на месте, оба политика отдают должное индийцам, на встречах с премьер-министром Нарендрой Моди по-восточному демонстрируют ему особый пиетет. Однако крен в сторону таджикских, в противовес пуштунским (читай пропакистанских) сил виден невооруженным взглядом. К примеру, Нарендра Моди встречался чаще с Абдуллой Абдуллой, нежели с Ашрафом Гани. Что же касается Пакистана, то он исторически не просто поддерживает пуштунские силы в Афганистане, но и стоит за многими из них.

Последние несколько лет российско-пакистанские контакты развиваются на удивление динамично. Что же касается отношения Исламабада к Московским консультациям, то оно положительное. Во-первых, Пакистан доволен постепенным выводом движения «Талибан» из серой зоны террористических организаций. Все-таки представители талибов сидели за одним столом с дипломатами и официальными лицами из одиннадцати не последних государств мира. Во-вторых, Исламабад всегда поддерживал радикальные пуштунские силы в Афганистане. В этой стране проживает не меньше представителей этого этноса, чем в самом Афганистане. Соответственно участие талибов и их постепенная интеграция в переговорное поле – выгодно Пакистану.

Что же касается Индии, то у этой страны несколько другое представление. В целом, индийцы поддерживают усилия России на афганском направлении. Недаром представители этой страны посетили Московские консультации. Однако, в Нью-Дели есть определенные опасения, что процесс вокруг Афганистана (как американский, так и московский) так или иначе идет под неформальным влиянием пакистанских стратегов. То есть речь не идет о том, что пакистанская Межведомственная разведка диктует условия переговорных процессов. Определенные круги в Индии считают, что вся схема переговоров с талибами – пакистанская «идея».

Таким образом, обе страны самым непосредственным образом вовлечены в процессы вокруг Исламской Республики и пытаются защитить свои национальные интересы. Однако Московский процесс идет под полным контролем России. Более того, некоторая стабилизации ситуации в Афганистане может быть выгодна обеим странам, которые являются членами одного влиятельного и перспективного объединения – ШОС.