Пять стран Центральной Азии (ЦА) - Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан - роднит не только общее советское прошлое. Их уклад, экономики, уровень жизни и даже прирост населения примерно одинаков, хотя определенные различия, безусловно, присутствуют.

     С самого начала необходимо подчеркнуть, что в постсоветскую эпоху все государства региона испытали серьезные потрясения, включая гражданскую войну в Таджикистане, две революции в Киргизии и достаточно мощные насильственные протесты в Казахстане. Регион также продемонстрировал свою крайнюю уязвимость перед исламскими военизированными группировками. Для России, заметим, эти угрозы слишком близки и серьезны, чтобы не обращать на них внимания.

     Особенно это стало актуальным после того, как президент США Джо Байден заявил о выводе американских войск из Афганистана к 11 сентября 2021 года. Эксперты полагают, что после этого боевики ИГИЛ и «Аль-Каиды» (обе организации запрещены в России) могут проникнуть в республики ЦА и далее в Россию. Это является одной из причин почему Москва сохраняет свое присутствие в этом регионе и тесно сотрудничает с правительствами центральноазиатских государств в области борьбы с терроризмом и экстремизмом, а также в вопросах пограничной безопасности.

     На фоне глобальных изменений, с которыми в последнее время сталкивается современный мир, независимые государства ЦА также проходят этап серьезных трансформаций, связанных с корректировками, внесенными США, Китаем и Турцией в свою стратегию в данном регионе, транзитом власти в Казахстане, Киргизии и Узбекистане. К этому можно добавить внутренние проблемы каждой из стран региона в отдельности. Причем основные изменения в ситуации ЦА не случайны, а являются результатом воздействия различных внешних и внутренних факторов.

     По мнению большинства аналитиков, в последние годы ситуация в ЦА в целом остается стабильной. В политическом плане каждая страна региона активно следует пути развития, который соответствует ее устремлениям. В экономическом аспекте страны довольно-таки успешно реагируют на рецессию, вызванную пандемией COVID-19, стремятся улучшить жизнь населения, в то же время реализуют долгосрочные и среднесрочные стратегии развития, продвигают структурные реформы, повышают уровень противостояния внешним угрозам.

     В частности, в области безопасности страны ЦА развернули решительную борьбу с экстремистскими силами, приняли строгие предупредительные меры против роста и усиления оппозиции, а также задействуют поддержку крупных держав, в первую очередь России, для сохранения национальной и региональной стабильности.

     Совершенно очевидно, что страны региона стараются проводить сбалансированную внешнюю политику в отношении таких крупных держав, как Россия, США, Китай, Турция, Иран, надеясь, что это сформирует здоровую конкуренцию между ними в ЦА и будет способствовать развитию каждой страны региона в отдельности. В целом, такая политика себя оправдывает и позволяет сохранять в регионе мир и стабильность. Нельзя не отметить, что деятельность стран ЦА в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), куда все они, за исключением Туркменистана, входят, также способствует поступательному развитию стран этого региона и добавляет спокойствия в их повседневную жизнь.

     Однако не все так гладко, как может показаться на первый взгляд. К примеру, в последнее время атмосферу доброжелательности в регионе омрачил конфликт между Киргизией и Таджикистаном, у которых имеются давние разногласия по вопросам, касающимся границ. Печально, что конфликт на границе двух государств привел в апреле этого года к человеческим жертвам. Тогда в ходе вооруженных столкновений с обеих сторон погибло 55 человек, более 300 получили ранения, а сотни потеряли жилье. Безусловно, этот локальный конфликт накладывает негативный отпечаток на стабильность и безопасность всего региона и данный факт не может не беспокоить Россию. В этой связи совсем не удивительно, что именно Москва выступила посредником в урегулировании пограничного конфликта между Бишкеком и Душанбе.

     Так, 8 мая в Москве с визитом побывал президент Таджикистана Эмомали Рахмон, где провел переговоры с российским коллегой Владимиром Путиным. Лидеры двух стран обсудили вопросы двусторонних отношений и региональной безопасности, в том числе и ситуацию вокруг таджикско-киргизской границы. А 24 мая в Сочи приезжал президент Киргизии Садыр Жапаров, который также обсудил с Владимиром Путиным вопросы стабилизации ситуации на киргизско-таджикской границе. Следует заметить, что в начале июня ситуация на киргизско-таджикской границе нормализовалась.

     Не добавляют стабильности и спокойствия в регионе и определенные территориальные разногласия между Киргизией и Узбекистаном. Правда, радует тот факт, что в ходе визита 11-12 марта киргизского лидера Садыра Жапарова в Узбекистан и его переговоров с узбекским коллегой Шавкатом Мирзиёевым удалось несколько сгладить противоречия по этой проблеме.  В частности, руководители двух стран дали понять, что окончательная проработка вопросов делимитации примерно 350 километров спорных участков из 1400-километровой границы может занять несколько месяцев. Поэтому с удовлетворением можно отметить тот факт, что соглашение было достигнуто в течение нескольких недель после визита киргизского лидера в Узбекистан.

     К примеру, важнейшим элементом достигнутой договоренности между сторонами явилось обязательство создать многочисленные контрольно-пропускные пункты для пропуска легковых автомобилей и микроавтобусов, курсирующих между Узбекистаном и его анклавом Сох, который расположен на киргизской территории.  К тому же Киргизия получила большие участки земли, а Узбекистан обрел некоторую уверенность в том, что ему будет предоставлен доступ к водным ресурсам в верховьях водоемов, расположенных в Киргизии. 

    Примечательно, что эти договоренности были достигнуты сторонами без участия внешних посредников, таких как Россия или Казахстан. Этот пример лишний раз доказывает, что государства ЦА могут собственными силами решать свои спорные вопросы. И данный факт не может не радовать, поскольку он свидетельствует о растущей зрелости государств данного региона.