Считается, что эпоха военного вмешательства США в дела Центральной Азии (ЦА) завершилась с выводом войск из Афганистана, но это не означает, что влияние Вашингтона также должно исчезнуть. Освободившись от щекотливых политических моментов выстраивания отношений с прежним афганским правительством, США стремятся сохранить значимую роль в регионе. Но здесь возникает резонный вопрос: а позволят ли им это сделать Россия и Китай? Не секрет, что Москва и Пекин рассматривают вывод войск США из Афганистана как удар по глобальному лидерству Вашингтона, и обе страны активизировали свои действия по всему миру, в том числе и в ЦА.

Пожалуй, интервенция США в Афганистан ознаменовала пик влияния Вашингтона в Евразии. Почти сразу после свержения «Талибана» (движение запрещено в России) в 2001 году американцы столкнулись с неизбежными противоречиями более широкого присутствия в регионе. Необходимость поддерживать партнерские отношения в сфере безопасности с правительствами стран Центральной Азии плохо совмещалась с желанием укреплять фундаментальные политические права и повышать качество государственного управления. Постоянное военное присутствие США в регионе лишь подстегнуло Россию и Китай к развитию собственных конкурирующих институтов, норм и практик, включая такие организации безопасности, как Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) и Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ).

К тому же возглавляемые США усилия по стимулированию регионального экономического развития путем интеграции Афганистана в сообщество Центральной и Южной Азии также спровоцировали негативную реакцию. Эти высокие амбиции лишь ускорили реализацию российских и китайских контрпроектов, которые были более осязаемыми и лучше финансировались. Не случайно в этой связи Россия более активно взялась за реализацию собственной региональной экономической инициативы – Евразийского экономического союза (ЕАЭС). В свою очередь председатель КНР Си Цзиньпин в 2013 году объявил об инициативе «Один пояс – один путь» именно в казахстанском университете имени Назарбаева. В рамках этого проекта Китай намерен инвестировать миллиарды долларов в строительство новых трубопроводов, автомобильных и железных дорог, чтобы соединить Центральную Азию с западными провинциями КНР.

Многие эксперты, в том числе и западные, полагают, что после позорного бегства США из Афганистана элиты и жители центральноазиатских государств– Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана – во все большей степени сейчас смотрят в сторону России. По их мнению, даже Китай отошел несколько на второй план, не говоря уже о Соединенных Штатах. В частности, для элит этих стран Москва и Пекин по своей природе – более привлекательные варианты, чем Вашингтон. В отличие от западных либеральных демократий, Россия и Китай редко проявляют интерес к правам человека или «справедливому» государственному управлению и никогда не требует доказательств этого в качестве условия для своих инвестиций.

Что же касается простых граждан стран ЦА, то они никогда особо не питали неприязни к той же России, а некоторые даже ностальгируют по Советскому Союзу. И для этого у них есть веские основания. К примеру, за 30 лет после развала СССР доходы домохозяйств упали на 27% в Узбекистане и более чем вдвое в Таджикистане, Туркменистане и Киргизии. В то время как экономики богатых нефтью Казахстана и Туркменистана резко выросли, существует мало свидетельств того, что какая-то часть этих богатств доходит до широких слоев населения. С 1990-х годов ожидаемая продолжительность жизни здесь, как и в остальной части Центральной Азии, сильно снизилась, поскольку прекратилось предоставление финансируемых государством услуг здравоохранения и других сетей социальной защиты. Доступ к образованию, транспорту и базовой инфраструктуре также ухудшился. Нельзя исключать, что это – одна из причин, почему республики ЦА все больше с надеждой смотря в сторону Москвы.

Доказательством сдвига приоритетов стран Центральной Азии в сторону России может служить тот факт, что в Москву в последнее время зачастили лидеры этих государств. Так, свой первый визит после переизбрания в октябре этого года президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев совершил в ноябре именно в российскую столицу. Частые гости в России и президенты Казахстана, Киргизии и Таджикистана соответственно – Касым-Жомарт Токаев, Садыр Жапаров и Эмомали Рахмон.

Что касается России, то ее ключевым интересом в центральноазиатском регионе является стремление сохранить здесь свои политические и экономические позиции. Так, в 2019 году объем торговли России и стран ЦА суммарно превысил $30 млрд. В структуре товарооборота возрастает доля промтоваров, сельхозпродукции, продуктов химии, нефтехимии, фармацевтики, металлургии, автомобиле– и машиностроения. К 2017 году объем российских инвестиций в государствах ЦА составил порядка $20 млрд.  В регионе работают более 7,5 тыс. российских и совместных предприятий, а помощь России Центральной Азии превысила $6 млрд.

В последние годы укрепляется взаимодействие России и стран ЦА в сфере энергетического сотрудничества, особенностью которого стало развитие атомной энергетики. В сентябре 2018 года Москва и Ташкент подписали соглашение о сотрудничестве при строительстве АЭС. Позже, в феврале 2019 года, президент Мирзиёев утвердил концепцию развития атомной энергетики в стране на 2019-2029 гг., согласно которой строительство АЭС планируется начать в 2022 года с привлечением кредита правительства России. Показательно, что во время пандемии коронавируса приоритетным регионом для российской помощи стало ближнее зарубежье, при этом 42% гуманитарной помощи Москвы пришлись на республики Центральной Азии, Армению и Беларусь.

В настоящее время активно развиваются связи Москвы со столицами республик ЦА, в частности, Нур-Султаном, Ташкентом, Бишкеком, Душанбе. При этом развитие сотрудничества России и стран Центральной Азии не ограничено диалогом столиц. Так, с Казахстаном развивают связи 76 субъектов России, с Киргизией – 71, с Таджикистаном – 80, с Узбекистаном – 75. На долю российских регионов приходится порядка 70% товарооборота с этими странами.

Сильной стороной российско-центральноазиатских отношений остается гуманитарная составляющая. По оценкам миграционных служб, в России на постоянной основе на заработках находятся более четырех миллионов жителей из ЦА. С 2013 по 2018 гг. совокупный размер переводов из России в страны данного региона достиг $57 млрд. Кроме того, в России ежегодно обучаются в вузах 160 тыс. граждан Центральной Азии.

Совершенно очевидно, что развитие сотрудничества с государствами Центральной Азии в Москве рассматривают как один из приоритетов своей внешней политики. Не случайно же, выступая на юбилейном 20-м саммите ШОС, который прошел в сентябре текущего года в столице Таджикистана Душанбе, президент России Владимир Путин особо подчеркнул роль этой организации в развитии сотрудничества Москвы с центральноазиатскими республиками.  «Это, безусловно, идет в русле реализации российской идеи создания Большого Евразийского партнерства с участием стран ШОС, ЕАЭС, АСЕАН и китайской инициативы «Один пояс – один путь».

Кстати, эта концепция упоминается в 4-й главе Душанбинской декларации об экономическом сотрудничестве, итоговом документе саммита. Другими словами, это партнерство необходимо России для создания в Евразии пространства для широких, открытых, взаимовыгодных и равноправных отношений со всеми государствами этого обширного региона, куда, безусловно, входят и государства Центральной Азии.