Не успели отгреметь новогодние салюты, как в Казахстане разразился самый мощный за все годы независимости внутриполитический шторм. Для многих наших обывателей события в соседней стране стали чуть ли не громом среди ясного неба. Казахстан для них представлялся «островком стабильности», государством, продемонстрировавшим пример безболезненного транзита власти, проводящим мудрую внешнюю политику.

      На самом деле все было не совсем так, а точнее – совсем не так. Эксперты и аналитики, хорошо знающие казахские реалии, сравнивали обстановку в стране с «минным полем» и уже давно предсказывали неминуемость серьезных социальных потрясений. Что же произошло в расположенной в сердце Евразии, девятой по занимаемой площади стране, проснувшейся после новогодней ночи?

     2 января, приехав на АЗС, жители города Жанаозен (Мангистауская область на западе Казахстана) увидели, что цены на сжиженный автозаправочный газ выросли в два раза. Недовольство вылилось в митинги с требованием вернуть старые цены. Насколько эти выступления были стихийными судить трудно, учитывая тот факт, что о повышении цен было объявлено заранее. Важно другое – дальнейшие события показали, что эти протесты явились спусковым крючком для масштабных акций, стремительно охвативших многие районы страны. Разговоры типа – а вот если бы цены сразу снизили, то ничего бы не было – оставим наивным «кухонным аналитикам», так как принципиального значения повод не имел.

     Основные события, которые поспешили отнести к разряду «цветных революций», молниеносно переместились в бывшую столицу, самый крупный город страны - Алма-Ату. Картина стала до боли напоминать майданный сценарий Украины. За экономическими последовали политические требования: отставка правительства, внеочередные парламентские, а затем и президентские выборы, полное отстранение от власти первого президента Назарбаева, обеспечение равноправия регионов и т.д.

    Желающих «оседлать протестную волну» оказалось достаточно. Определенные телодвижения были сделаны коллективным Западом, стратегической целью которого является формирование вокруг России (а в данном случае и на границе с Синьцзян-Уйгурским автономным округом Китая) пояса нестабильности. Но, судя по всему, это был не его цикл. Как правило, вашингтонские политтехнологи подтягивают начало активных действий к выборам, как это было в Белоруссии, либо знаковым политическим событиям, как это было на Украине.

     Спящие ячейки прозападного толка, призванные сыграть роль движителя будущей революции, в Казахстане есть и продолжают создаваться, но оформленная оппозиционная сила пока отсутствует. Тоже самое можно сказать и о трибунах потенциального протеста. Фигура беглого проворовавшегося банкира Мухтара Аблязова, объявившего себя дидером оппозиции, вызвала уныние даже у фанатов Тихановской.

     По большому счету Вашингтону безразлично, какому из трех жузов, а то и вовсе бандитам будет принадлежать власть в Казахстане, главное - страна должна быть русофобской, постоянно создавать проблемы России, ослабляя ее, где только возможно. Тем не менее, стратеги холодной войны не преминули воспользоваться предоставившейся возможностью, чтобы провести масштабную тренировку, проверить каналы связи, отследить эффективность работы соцсетей, зафиксировать активность различных групп населения, снять реакцию властей, оценить степень лояльности и профессионализма силовых структур.

          Скорее всего, реальной стороной, стоящей за событиями, стала уставшая от доминирования назарбаевской креатуры местная элита, стремящаяся переделить национальный пирог. Исполнителями мятежа выступили радикалы националистического и исламистского толка, криминальные группировки, связанные, прежде всего, с наркотрафиком, а также откровенные бандиты и мародеры. Таковых в стране оказалось более, чем достаточно. Президент Токаев озвучил цифру в 20 тысяч террористов, развязавших кровавую бойню на улицах Алма-Аты и других городов страны.

      Инфильтрация такого количества боевиков из-за рубежа представляется маловероятной. В подавляющем большинстве участники акций являются доморощенным продуктом, созревшим на почве социально-экономических проблем при полном попустительстве органов безопасности и специальных служб. Недаром президент Токаев заявил о фактах государственной измены и приступил к чистке в руководстве силового блока.

     Террористический характер действий «мирных протестующих» проявился практически с самого начала беспорядков. Это выразилось в захвате административных зданий, аэропорта, оружейных магазинов, телевизионных и радиоцентров, а также в применении огнестрельного оружия, повлекшего гибель полицейских. Силовые структуры оказались не в состоянии справиться с разгулом насилия. В этих условиях привлечение по инициативе казахского президента миротворческого контингента ОДКБ явилось своевременным и, пожалуй, единственно верным способом преодоления возникшего кризиса.

     Причины произошедшего во многом вызваны ошибками руководства Республики в проводимой внутренней и внешней политике государства. Внутренняя повестка в такой стране, как Казахстан, сложна, многослойна и требует широкого и глубокого анализа. С внешнеполитическим аспектом ситуация понятней. Жизнь показала, что проблемы у расположенных по периметру России бывших союзных республик возникают вследствие проведения ими пресловутой «многовекторной» политики, в то время как геополитическая реальность диктует необходимость выбора между лагерями сверхдержав. Даже перспектива нейтральности выглядит иллюзорной.

     Крен Казахстана в сторону США неизбежно ведет к антироссийской трансформации страны. Желая получить политические и экономические дивиденды, сохранить (в том числе и личные) зарубежные активы, вызвать одобрение заокеанских партнеров, власти страны закрывают глаза на деятельность тысяч (!) западных НКО, не дают отпора русофобствующим националистам, посылают некие сигналы в виде перехода письменности с кириллицы на латиницу, вводят ограничения на использование русского языка.

    Совершенно очевидно, что радикальный национализм в Казахстане, как, впрочем, и в других бывших республиках СССР, взращенный на байках о советском периоде истории, будет направлен против русскоязычного населения страны (не казахи составляют 30%, в том числе русские -18%). Но все дело в том, что, когда «хозяину», вскормившему нациков, понадобиться, все эти «языковые патрули», кошмарящие русских, пойдут захватывать административные здания и свергать неугодную власть. После всего этого разве приходится удивляться откуда в стране появилось 20 тыс. радикальных националистов, джихадистов, пантюркистов (результат заигрывания с Эрдоганом) и взращенных НКО «борцов за демократию».

    В конце концов возникает вопрос: неужели власти Казахстана настолько недальновидны, что не могут представить какую реакцию у Москвы вызовет антироссийский Казахстан, государство, в котором проживает 3,5 млн русских, с которым Россия имеет практически открытую границу длиной 7,5 тыс. км. и на территории которого расположен космодром Байконур. Неужели пример Украины ничему не учит. Будем надеяться, что жаркий январь 2022-го поможет властям Казахстана правильно определить приоритеты, отвечающие национальным интересам дружественной нам страны.