В декабре минувшего года в туркменской национальной туристической зоне «Аваза» на побережье Каспия состоялся первый трехсторонний саммит президентов Туркменистана, Турции и Азербайджана Сердара Бердымухамедова, Реджепа Тайипа Эрдогана и Ильхама Алиева. Добавим, сторону хозяев на саммите также представлял и экс-президент, глава верхней палаты парламента – Гурбангулы Бердымухамедов. В повестке переговоров лидеров трех стран были вопросы энергетики, транспорта и торговли. Однако эксперты считают, что главной целью этой встречи было стремление Анкары вовлечь Ашхабад в региональное сотрудничество под эгидой Турции.

Заметим, что трехстороннему саммиту в «Авазе» предшествовали политические консультации в Анкаре, Баку и даже в Москве. На кону стоит политическое участие Ашхабада в региональном проекте под эгидой Турции – Организации тюркских государств (ОТГ). Ожидалось, что Туркменистан присоединится к «тюркскому союзу» на саммите ОТГ в Самарканде 11 ноября 2022 года. Об этом, кстати, заранее сообщали некоторые турецкие чиновники. Но Ашхабад, ссылаясь на нейтральный статус государства, что записано в его Конституции, остался, что называется, при своем – в статусе наблюдателя в ОТГ.

Подчеркнем, для президента Турции крайне важно дальнейшее вовлечение Туркменистана в ОТГ под эгидой Анкары. Ведь не секрет, что последний тюркский саммит показал отсутствие единства в организации, в частности, нежелание Казахстана и Узбекистана следовать теми курсами, которые прокладываются из Анкары. Поэтому Турции важно вовлечь в проект новых участников, которые, как предполагается, будут более лояльны и в большей степени подконтрольны турецкой региональной политике.

Вот только Туркменистан отчаянно сопротивляется давлению со стороны Турции. Например, совсем не случайно было выбрано время проведения саммита трех государств – буквально на следующий день после торжественных мероприятий, посвященных очередной годовщине празднования Дня нейтралитета Туркменистана. Этим самым Ашхабад в очередной раз напомнил Анкаре о нейтральном статусе своей страны, а президент Сердар Бердымухамедов в своей поздравительной речи назвал туркменскую модель нейтралитета «образцовой для всего мира» и заверил, что Туркменистан и впредь будет развивать дружеские и братские отношения с всеми народами и государствами планеты. В экспертном сообществе полагают, что в Анкаре услышали Ашхабад.

Совершенно очевидно, что для Турции стал болезненным отказ Ашхабада стать полноправным членом в ОТГ, поэтому президент Эрдоган решил попробовать зайти с другой стороны, а именно со стороны газовой темы. У Анкары есть серьезные планы в отношении туркменского газа, который необходим Турции для создания на своей территории регионального газового хаба.  Для Анкары обойти Россию через газовый транзит в Европу туркменского газа – тема не новая и достаточно хорошо известная. Как написало не так давно агентство Bloomberg со ссылкой на высокопоставленных турецких чиновников, президент Эрдоган хотел бы транспортировать туркменский природный газ на судах в Азербайджан, а затем закачивать его в трубопроводы Южного газового коридора, соединяющего Азербайджан с Европой через Грузию и Турцию. Правда, здесь есть один серьезный вопрос, на который пока нет ответа: что может Турция предложить Туркменистану взамен?

Да, в газовом вопросе Анкару поддерживает ее самый близкий партнер в лице Азербайджана. При этом Баку волнует не только газ и транскаспийский трубопровод, но и последовательная нейтральная позиция Ашхабада в армяно-азербайджанском конфликте. В целом ровные ирано-туркменские отношения отличаются от «дерганий» Баку в сторону Тегерана. Проще говоря, Эрдоган и Алиев ехали в Туркменистан прессовать семью Бердымухамедовых, хотя не забывали и о бонусах вроде переданного Ашхабаду спорного нефтяного месторождения «Достлук» («Дружба»). Считается, что его запасы нефти – около 60 млн тонн, а природного газа – 100 млрд кубометров.

Однако Сердар Бердымухамедов, не говоря уже о его более опытном отце, оказались настоящими восточными политиками, перехитрить которых очень трудно. Да, газовая труба в турецкий хаб – вещь весьма привлекательная, но для Ашхабада не менее интересен транскаспийский путь Север – Юг, особенно с учетом того, как активно Иран взялся за логистику на своем побережье Каспия. Опять же газовый проект президента России Владимира Путина, как вариант реанимации магистрального трубопровода из Туркменистана в Афганистан, Пакистан и Индию TAPI (The Turkmenistan–Afghanistan–Pakistan–India Pipeline), тоже очень интересен для Ашхабада.

В итоге, как сообщил после саммита в «Авазе» министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу, было подписано лишь несколько меморандумов в сферах торговли, науки, образования, культуры, таможни, энергетики и транспорта. В результате президент Эрдоган не увез домой туркменский газ для турецкого хаба. По словам Чавушоглу, «мы приняли решение создать рабочую группу по этому вопросу». Как говорят в таких случаях, стороны договорились договариваться дальше, и при этом Ашхабад заявил себя самостоятельным игроком, не поддавшимся на нажим Анкары и Баку.

Эксперты склонны считать, что плюсом для Ашхабада станет вовлечение Туркменистана как раз в газовый сценарий России. Сегодня в стадии изучения находится вопрос строительства газопровода TAPI. Возобновление в марте прошлого года работ по строительству этого газопровода делает данный проект весьма перспективным и привлекательным, поскольку по нему должен поставляться в Южную Азию и российский газ. Но переформатирование всей инфраструктуры под такие поставки – до сих пор газ поставлялся из Туркменистана в Россию, а теперь стоит задача перенаправить его в противоположном направлении – потребует времени. Больших технических препятствий в этом плане нет. Но, видимо, могут возникнуть споры касательно экономической составляющей, поскольку Ашхабаду хотелось бы поставлять по этому трубопроводу собственный газ. Однако это те вопросы, которые будут решаться в рабочем порядке. Тем более что TAPI – это более глобальная мечта Туркменистана, нежели транскаспийский трубопровод. Поэтому интерес России к TAPI стимулирует и пассивность Ашхабада на транскаспийском направлении.

Здесь как раз самое время сказать о том, что в последнее время отношения Москвы и Ашхабада развиваются весьма успешно. Достаточно вспомнить слова российского президента Путина, который заявил, что «стратегическое партнерство России и Туркменистана реализуется не только на бумаге, но и в жизни». Российский лидер, например, дважды в минувшем году – 10 июня в Москве и 15 сентября на полях ШОС в Самарканде – встречался со своим туркменским коллегой Сердаром Бердымухамедовым. Причем по окончании переговоров в Самарканде лидеры двух стран подписали Декларацию об углублении стратегического партнерства между Россией и Туркменистаном.  

А 17 января этого года состоялся телефонный разговор между Владимиром Путиным и Сердаром Бердымухамедовым, в ходе которого, «высоко оценив достигнутый уровень российско-туркменистанского стратегического партнерства, главы государств обсудили ряд конкретных вопросов практического сотрудничества в сфере энергетики». Об этом сообщила пресс-служба Кремля.

В заключение отметим, что постоянные и плодотворные контакты лидеров России и Туркменистана, а также заметная активизация сотрудничества двух стран в первую очередь в энергетической сфере позволяют сделать осторожный вывод, что Ашхабад в конечном итоге сделает выбор в пользу Москвы, а не Анкары.