В последнее время постсоветские республики Центральной Азии (ЦА) стали ареной достаточно жесткой конкурентной борьбы Китая и Турции, которые заинтересованы в новых логистических маршрутах. На фоне растущего экономического и гуманитарного присутствия Пекина и Анкары меняется и роль России в регионе. Правда, фактор новых западных санкций, связанный с началом Москвой специальной военной операции (СВО) на Украине, заставляет и Россию искать новые формы и методы экономических связей с государствами ЦА (Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан), чтобы не допустить усиления влияния в регионе других стран, в том числе КНР и Турции. 

Отметим, что население постсоветских государств ЦА сегодня превышает 78 млн человек, причем в основном это молодежь. При этом экономика региона динамично развивается, и сегодня суммарный объем ВВП пяти республик региона достиг $350 млрд. А положение стран региона на перекрестке торговых путей между Азией, Ближним Востоком и Европой делает «пятерку» центральноазиатских государств привлекательной для инвестиций не только в транзитный, но и в промышленный и торговый потенциал. Данный фактор заставляет Китай и Турцию обращать все более пристальное внимание на данный регион.

Хотелось бы подчеркнуть, что Пекин в рамках провозглашенной в 2013 году инициативы «Один пояс – один путь», пока не изменил свою политику по отношению к странам ЦА и придерживается прежней стратегии: упор на экономику, невмешательство во внутренние дела и формирование положительного имиджа страны. При этом нельзя отрицать того, что КНР заинтересована в функционировании существующих транспортно-логистических маршрутов, стабильном экономическом развитии и политической устойчивости региона.

Так, согласно данным Евразийского банка развития (ЕАБР) на конец прошлого года объем китайских инвестиций в страны ЦА за последние 20 лет составил около $40 млрд, что примерно вдвое превышает объемы российских прямых инвестиций в этом регионе. Эксперты полагают, что инвестиции Пекина могли бы быть и больше, но этому мешает ряд обстоятельств.  Например, к ним относят закрытость некоторых стран региона (надо полагать, в первую очередь Туркменистана), отдаленность от основных экономических центров, отсутствие выхода к морю, близость к неспокойному Афганистану. 

В свою очередь Турция с момента распада СССР в 1991 году пытается играть роль лидера тюркского сообщества. Не случайно в этой связи именно Анкара одной из первых в мире признала независимость стран ЦА. В основном взаимодействие между странами региона и Турцией происходит в культурно-гуманитарном ключе в рамках созданного Анкарой в 2009 году Тюркского совета, преобразованного в 2022 году в Организацию тюркских государств (ОТГ), куда на сегодня из постсоветских республик ЦА входят Казахстан, Киргизия и Узбекистан. В прошлом году был учрежден и инвестиционный фонд стран ОТГ, уставной капитал которого составляет $350 млн, что конечно же несопоставимо с инвестициями основных внешних игроков, в первую очередь КНР.

Впрочем, турецкий Волк старается не отставать от китайского Дракона и в экономической сфере, по крайней мере, планы у Анкары обширные. Достаточно сказать, что в последнее время Турция вложилась в несколько масштабных проектов в центральноазиатском регионе. В Туркмении – это строительство международного порта в Ашхабаде и восстановление порта в Туркменбаши на побережье Каспийского моря. В Киргизии в сентябре 2019 года в столице республики открылся пятизвездочный отель Sheraton под управлением турецкой группы компаний «Мыстачоглу». В мае 2020 года турецкий холдинг TAV Airports приобрел 100% акций аэропорта казахстанского г. Алматы. А недавно сообщалось, что турецкая компания Ronesans Holding планирует вложить почти $8 млрд в проекты в Узбекистане: часть средств будет инвестирована в «Узметкомбинат», $4,1 млрд – на развитие Алмалыкского горно-металлургического комбината, $3 млрд – на социальное развитие: строительство больниц и торговых центров.

Вне всякого сомнения, инвестиционные и бизнес-проекты способствуют более тесному переплетению экономик стран ЦА и Турции. Хотя финансовый рычаг Турции несопоставим с тем же Китаем, мягкая сила Анкары в регионе основывается, прежде всего, на развитии культурных и гуманитарных связей через образовательные учреждения и международные организации, что позволяет Турции все теснее привязывать к себе центральноазиатские республики.

Хотя Анкара еще не скоро сможет потеснить в ЦА доминирующих здесь Москву (политически) и Пекин (экономически), поддержка США позволяет Турции продвигаться в этом направлении. Американо-турецкое сотрудничество и эффективное использование рычагов мягкой силы могут создать мощную платформу для противостояния пока еще сильному российскому влиянию и растущему китайскому присутствию.            

Китай в свою очередь наиболее активен в сфере добычи природных ресурсов региона, а также поставок техники и оборудования в страны ЦА, в то время как Турция имеет более сильные позиции в легкой промышленности.  Точкой конкуренции двух держав является строительный рынок и EPC-проекты (строительство под ключ с закупкой оборудования): здесь есть компетенции и амбиции как у китайских, так и турецких компаний.

Вместе с тем, совершенно очевидно, что Пекин не намерен мириться с попытками Анкары навязать свою волю и правила игры бывшим советским центральноазиатским республикам и устроить силами ИГИЛ (организация запрещена в России) и уйгурских сепаратистов «Южный Туркестан» в Афганистане. Об этом, кстати, неоднократно заявляли в китайском МИДе. Более того, китайцы в двухсторонних переговорах с коллегами из государств ЦА не раз поднимали вопрос о том, что Пекин готов использовать частные военные компании (ЧВК) в деле защиты объектов китайской собственности на территории данного региона. Защиты в первую очередь от нападений как со стороны исламских террористов, так и со стороны местных экстремистов и националистов, которых могут спровоцировать и толкнуть на беспорядки прозападные НПО и фонды. Но главное заключается не в этом, а в том, что всем республикам ЦА Пекин дает понять, что сближение с Турцией нежелательно и может привести к серьезным последствиям.

К этому можно добавить, что в последнее время активно обсуждается идея создания «Армии Турана» – военного блока с участием тюркских государств, что совсем не в интересах Москвы и Пекина. Безусловно, создание военно-политического блока под руководством Анкары может способствовать усилению позиций Турции в борьбе за региональное лидерство. Настойчивости в деле реализации этого проекта амбициозному турецкому лидеру Эрдогану не занимать.

Тем не менее, несмотря на всю грандиозность задумок Анкары, планам Турции могут помешать сразу несколько факторов. И главный из них заключается в том, что другие влиятельные силы в ЦА – Россия, Китай и Иран – могут рассматривать формирование «Армии Турана» как угрозу своей безопасности. А этого может быть достаточно, чтобы поставить «крест» на этом проекте. Впрочем, как будут развиваться события в этом вопросе пока еще далеко неясно.