В последние годы двусторонняя торговля между Китаем и Саудовской Аравией резко возросла. С 2013 года Китай является крупнейшим рынком для саудовской нефти, в прошлом году на его долю пришлось 21,7% экспорта нефти. Несмотря на положительное сальдо в мировой торговле, Китай постоянно имеет дефицит торгового баланса с Саудовской Аравией.

В последние годы Пекин прилагает усилия к тому, чтобы расчеты между Китаем и Саудовской Аравией за нефть велись не в долларах США, а в юанях, что позволит защитить китайскую торговлю от финансовых санкций. Хотя юани составляют всего 7% от общего объема мировых торговых платежей, они используются в объеме 23% при торговле с Китаем. По данным Народного банка Китая (НБК), эта доля удвоилась с 2017 года.

Если торговля юанями с Саудовской Аравией аналогична доле использования юаней в мировой торговле китайскими товарами, то ежегодный объем расчетов за поставки саудовской нефти может составлять 100 млрд юаней (15 млрд долл. США). Конечно, эти расчеты носят гипотетический характер. НБК не публикует достаточно точных статистических данных, чтобы подтвердить эту цифру. Также поступает и центральный банк Саудовской Аравии, который не публикует данные о структуре своих валютных резервов.

 Но если 23% всего китайского импорта товаров рассчитывается в юанях, было бы удивительно, если бы импорт энергоносителей (вторая по величине категория импорта страны) не вносил свой вклад в эту долю. Независимо от того, составляет ли китайско-саудовская торговля нефтью в юанях в настоящее время 100 млрд юаней или нет, совершенно очевидно, что Пекин успешно создал инструментарий для облегчения расчетов в юанях в будущем.

Дедолларизация даже части саудовской торговли нефтью поможет Китаю обеспечить надежный поток энергоносителей даже в случае будущего кризиса или в условиях стресса, который китайский лидер Си Цзиньпин назвал «экстремальными сценариями». Лидеры Китая знают, что его долларовые резервы, как и российские, могут быть заморожены, а операции китайских фирм – заморожены и заблокированы. Такие меры, возможно, даже в большей степени, чем аналогичные санкции в отношении российской экономики, создадут чрезвычайную нагрузку на китайскую экономику, которая более сложно переплетена с мировой торговлей, чем российская. Не имея надежного способа оплаты импорта, Пекин может столкнуться с трудностями в получении доступа к необходимым для его экономики товарам.

В связи с этим логично, что в ближайшие годы  Китай продолжит увеличивать недолларовую долю в расчетах с Саудовской Аравией. Именно об этом напрямую заявил Си Цзиньпин. «Платформа Шанхайской биржи нефти и природного газа будет полностью использована для расчетов в юанях в торговле нефтью и газом», – сказал он в Эр-Рияде в декабре 2022 года. Обе стороны могут начать сотрудничество по валютным свопам, углубить сотрудничество по цифровым валютам и продвинуть проект Multiple CBDC Bridge – так называется платформа, предназначенная для облегчения трансграничной торговли в китайской цифровой валюте.

После этого саудовские лидеры заявили, что королевство рассмотрит возможность принятия юаня в качестве платежной валюты, учитывая тот факт, что «юань является пятой наиболее используемой международной платежной валютой, второй по величине валютой финансирования торговли, и пятой наиболее распространенной валютой для валютных спот-операций, согласно данным SWIFT».

Несмотря на то, что по общему объему расчетов юань отстает от доллара, евро и иены, сейчас его легче использовать в международных платежах, чем всего пять лет назад. Народный банк Китая принял различные меры, направленные на облегчение торговли нефтью в юанях, в том числе открыл отделение банка в Эр-Рияде, которое занимается клирингом юаней, и создал товарную биржу Shanghai International Energy Exchange, которая служит площадкой для форвардного рынка нефти, чтобы помочь трейдерам хеджировать валютные риски.

Страны Персидского залива поставляют в Китай более 5 миллионов баррелей сырой нефти в день, что составляет половину китайского импорта нефти. Если в будущем Китай будет оплачивать весь этот импорт в юанях, то при цене в 90 долларов США за баррель Пекин сократит свои общие риски в долларах США на 173 миллиарда долларов в год. Поскольку эта цифра эквивалентна 28% сегодняшней китайской торговли в юанях, оплата нефти из Персидского залива в юанях ознаменовала бы заметное увеличение использования юаней. Иными словами, хотя 173 миллиарда долларов составляют всего шесть процентов от общего годового объема китайского импорта товаров, эта сумма увеличит общую долю китайской торговли, осуществляемой в юанях, с 23 до 29 процентов, а это уже треть всего импорта товаров.

Растущая доля расчетов в юанях Китая и Саудовской Аравии послужит стимулом к расширению торгового сотрудничества. Юани, накопленные саудовской казной в результате торговли нефтью, должны будут потрачены на китайские товары и услуги, номинированные в китайской валюте. Одним из вероятных направлений могут стать китайские строительные контракты.

В частности, китайские фирмы были приглашены для строительства нового города наследного принца Мухаммеда бен Салмана в пустыне – «Неом». Этот канал уже хорошо развит: с 2018 года китайский экспорт товаров и услуг в Саудовскую Аравию по стоимости вырос более чем в два раза, а доля Китая в саудовском импорте за тот же период увеличилась с 15 до 22 процентов. Необходимость тратить накопленные юани обеспечит логику участия Саудовской Аравии в инициативе Си Цзиньпина «Пояс и путь».

Эр-Рияд также может инвестировать накопленные юани в проекты на территории Китая. Китайские регулирующие органы одобрили заявку суверенного фонда Саудовской Аравии «Государственного инвестиционного фонда» на получение статуса квалифицированного иностранного институционального инвестора, что позволит ему напрямую инвестировать юани в китайский фондовый рынок. Недавно крупнейшая компания Саудовской Аравии, нефтяной гигант Aramco, приобрела 10-процентную долю в китайской нефтехимической компании и расширяет свое присутствие на нефтеперерабатывающих заводах вдоль побережья Китая.

Развитие этих отношений поможет Пекину обеспечить финансовую безопасность импорта нефти, имеющего стратегическое значение. Только решив эту задачу, а также обеспечив физическую безопасность линий поставок, Пекин сможет противостоять США в Индо-Тихоокеанском регионе.