Когда год назад "четверка" президентов - России, Афганистана, Пакистана и Таджикистана - собиралась в Душанбе, подробности той встречи выявились не сразу. Так, видимо, будет и сейчас, с закончившейся второй аналогичной встречей, на этот раз прошедшей в Сочи. Но всё же есть о чём говорить уже сегодня.

Пока что итоги четырехсторонней сочинской встречи, о которых стало известно, таковы: принято развернутое заявление по борьбе с терроризмом и наркотрафиком. Президент Таджикистана Эмомали Рахмон ранее выступил за подписание многостороннего документа, касающегося борьбы с терроризмом; заявление – это только начальная стадия этой работы. Дмитрий Медведев предложил возродить экономические проекты, запущенные еще во времена Советского Союза, чтобы «придать дополнительную динамику экономическому развитию, решить целый ряд неотложных задач» - в частности, в сфере энергетики, социальном развитии во всех государствах. И еще, по словам российского министра иностранных дел Сергея Лаврова, следует отметить «подчеркнутое желание (всех участников) сделать так, чтобы формат четверки становился все более весомым фактором в усилиях по укреплению стабильности».

Ранее, накануне сочинской встречи, российские СМИ сообщали о некоторых более конкретных темах, интересовавших российскую сторону. Это - проект, вынесенный еще на прошлогоднюю, душанбинскую, встречу этой «четверки», - CASA 1000 (стоимостью в полмиллиарда долларов США). Он подразумевает российские инвестиции в электростанции Таджикистана, с поставками электричества из этой страны в Пакистан через Афганистан. Или - какое отношение имеет «четверка» к другой интересной теме - поставкам 100 российских транспортных вертолетов в Афганистан. Или - о том, как воспринимают три лидера идеи России о подключении возможностей ШОС и ОДКБ к обеспечению стабильности в регионе.

В целом перед нами – начало исключительно интересного процесса, по сути – нового направления российской внешней политики. Что-то похожее происходило с ежегодными саммитами БРИК: сначала лидерам Бразилии, России, Индии и Китая было всего лишь понятно, что у них могут найтись общие темы для разговора. И они выражали то самое «подчеркнутое желание». Потом, когда темы и вправду нашлись, пошла серьезная работа.

«Душанбинская четверка» интересна тем, что это – выход российской внешней политики за невидимый железный занавес, который сдерживал ее в центральноазиатском регионе в течение десятилетий. Занавесом были старые граница СССР. Сейчас это территория «к югу от ШОС».

Сначала США, в тандеме с Пакистаном, разжигали на территории Афганистана сопротивление СССР на южных границах, породив этим и нынешних талибов, и «Аль-Каиду». Таджикистан был на стороне противоположной. И, конечно, никоим образом не могла бы случиться встреча нынешней «четверки» тогда, между серединой семидесятых и концом восьмидесятых.

Что было при победивших (косвенно – благодаря усилиям США, Запада в целом и Пакистана) талибах, не хочется и вспоминать. Хотя в памяти как-то осталась опубликованная в российских СМИ расшифровка переговоров талибов по ту сторону афганской границы. Насчет того, как завоевывать сторонников в деревнях, запасать оружие… Это касалось и Таджикистана с Узбекистаном, их деревень тоже.

И в следующую эпоху такой встречи не могло быть – после 2001-го года, когда США начали войну в Афганистане в ответ на мега-теракт в Нью-Йорке.

Главной особенностью той ситуации был все тот же железный занавес на афгано-центральноазиатской границе. Там же, где он был в годы холодной войны. Москва поддерживала войну США в Афганистане по очевидным причинам, но занавес был – как в 80-е. Россию в Афганистан не пускали ни в каком виде, можно было и не предлагать: экономические проекты, участие в тендерах? Нечего и думать.

Как сейчас видится, замысел американских неоконсерваторов Джорджа Буша в регионе выглядел примерно так: очистить от экстремистской заразы Афганистан и Пакистан. Выйти на южные границы Центральной Азии (и западные – Китая). Влиять по ходу войны на политику правительств по всему региону. Менять их по возможности. Что ощущалось по некоторым сюжетам в Киргизии, Узбекистане, даже Казахстане. А важнее всего - вытеснить Россию. И Китай. Любые попытки Москвы или Пекина предложить помощь – силами ОДКБ или, позже, ШОС – вызывали в США или в Европе мрачное молчание.

Россия же – реагировала, покончив с долгим дипломатическим бездействием в Центральной Азии. Укрепляла отношения с партнерами в почти забытом регионе, сплачивалась с Китаем, поскольку – благодаря Бушу – у нас с китайцами выявилось в регионе множество общих интересов. ШОС в итоге превратился в мощную организацию.

А дальше - замах Буша оказался чересчур большим. Ресурсов для его политики не нашлось, отношения с правительствами в регионе оказались испорченными. Буш увяз в Ираке. Не смог победить талибов в Афганистане. Переругался с Ираном. Бараку Обаме оставалось только начать разворот к какой-то новой политике. Которая подразумевает, прежде всего, вывод войск из Афганистана уже в следующем году – пусть этому постоянно не верят эксперты, особенно военные.

Это принципиально новая ситуация. Здесь интересно напомнить, что частью антироссийской и антикитайской политики Буша в регионе были разные проекты «анти-ШОС». Организации, в которых должны были участвовать как раз Афганистан, Пакистан и некоторые другие. Кто угодно, лишь бы развалить ряды ШОС, оторвать от организации хоть одного-двух ее участников. И вот теперь эти же страны , как говорит Лавров, выражают «подчеркнутое желание сделать так, чтобы формат четверки становился все более весомым фактором».

Происходящее понятно, если не забывать, что через год-два в регионе будет другой Афганистан – без такого числа иностранных войск. Афганистан, который будет дружить с Китаем, с Россией, с США, со всеми – стараясь держать дипломатическое равновесие. И Хамид Карзай это, в общем, уже делает, избавляясь от репутации бессильного американского ставленника, чья власть не простирается дальше Кабула. Или – старается делать.

Пакистан?... Тут множество вопросов и свои проблемы. А еще в этом региональном уравнении есть Иран – важная страна региона, но как раз в эти дни сигнал был подан ясный, россияне 21 августа запускают Бушерскую АЭС. Ирак тоже причастен к региональной политике, и Турция, но уж с Турцией-то у России особо хорошие отношения.

Что это за политика? Это, во-первых, самостоятельная политика. Мы не обязательно спрашиваем у США разрешения во всем, что делаем в регионе. И особенно в отношении Ирана. Но – мы координируем наши усилия. Способствуем военному транзиту, готовы поставить те же вертолеты для американо-натовских операций против талибов. В любом случае здесь, со стороны Москвы и Вашингтона, сильно притупился охранительный рефлекс (не пускать США – не пускать Россию).

А в общем, путем проб (и, наверное, ошибок) мы создаем новую политику в новой ситуации в одном из важнейших регионов мира.