В начале 1816 года, 295 лет назад, в уральский город Златоуст прибыл молодой немецкий врач Эдуард Эверсманн и устроился лекарем на оружейный завод. Вечерами молодой человек пропадал за книгами, изучая фарси и татарский языки. Мало кто мог предвидеть в нем будущего знаменитого ученого, которому суждено внести огромный вклад в исследование природы Южного Урала, Казахстана, Северной Африки.

Эдуард Александрович (Эдуард Фридрих) Эверсманн родился в 1794 году. Его отец — директор металлургической фабрики в Вестфалии - дал своим детям хорошее домашнее образование. Знание древних языков, математики, физики, минералогии в какой-то мере предопределило будущую профессию естествоиспытателя.

В 1812 году Эдуард Эверсманн поступает в Марбургский университет, затем учится в Берлинском, Дрезденском, Гильском, Магдебургском университетах. Окончательный выбор определило знакомство со знаменитым зоологом, профессором Берлинского университета Лихтенштейном, который ведал также и университетским музеем, одним из богатейших в Европе. Молодой ученый горячо увлекся зоологией, особенно энтомологией и, не бросая других своих занятий, предался ей целиком. Зоологическая наука стала его страстью на всю жизнь. Здесь же он осознал  и свое другое стремление — жажду путешествий в неисследованные страны.

К моменту защиты докторской диссертации Эдуарду Эвереманну было 20 лет. Университетский курс он прошел в исключительно короткий срок — всего за два года. Перед молодым доктором философии и магистром свободных наук встал вопрос об избрании жизненного пути.

В это время его отца приглашают в Россию для налаживания производства холодного оружия на Урале. Старшие Эверсманны переезжают в уральский город Златоуст.

В то время  Эдуард уже вынашивал цель исследовать внутреннюю Азию. Сведения о ней были настолько ничтожны, что, например, Александр Гумбольдт даже в более позднее время предполагал там существование большого числа огромных вулканов.

Внутренняя Азия начиналась тогда от Оренбурга и Каспийского моря. Эверсманн же мечтал пройти ни больше ни меньше, как в Кашгарию и на Тибет. Однако средств для организации дальней экспедиции не было, и он избрал другой, своеобразный путь к цели. 

 Эдуард прибыл в  Дерпт (Тарту) и принялся за изучение медицины. Молодой человек зрело оценил, что табиб (лекарь) на Востоке весьма почтенное лицо, и лекарское искусство  способно открыть много дверей и дорог.

Но подготовка к путешествиям не ограничивалась изучением медицины. Эверсманн всячески закалял себя, приучал к лишениям, приобрел массу практических навыков, познакомился с некоторыми ремеслами и даже научился делать фокусы, считая это полезным для своих планов.

В конце 1816 года Эдуард Эверсманн с медицинским дипломом уезжает к родителям в Златоуст, где устраивается врачом на оружейный завод. Вечерами молодой человек пропадал за книгами, изучая фарси и татарский языки. В 1819 году сюда прибыл оренбургский генерал-губернатор Петр Эссен. Молодой врач сообщил ему, что намерен отправиться из Троицка или Оренбурга с купеческим караваном в Бухару и, «проникнув в любопытнейшие области независимой Татарии, возвратиться в Европу через владения английской Ост-Индской компании». Эссен предложил ему присоединиться к миссии Антонио Негри, интенсивная подготовка к которой велась в это время в Оренбурге. По просьбе генерал-губернатора, молодому исследователю была оказана материальная поддержка со стороны русского правительства. Так в октябре 1820 года в огромном караване русской миссии оказался «татарский купец и табиб, мирно следовавший со своими верблюдами в «священную Бухару».

Миссия вступила в Бухару 20 декабря 1820 года. Однако Эверсманн двумя днями ранее отделился от посольского каравана и первым из европейских ученых въехал под видом купца в ворота таинственной и манящей столицы ханства.

О жизни Эверсманна в Бухаре известно очень мало. Во всяком случае, он работал и весьма энергично собирал здесь разнообразные сведения научного характера. Его привлекало все — сам город, его планировка, генеалогия эмира, национальный состав, особенности отдельных групп населения, торговля, земледелие и скотоводство, болезни, врачевание и лекарства, нравы населения и многое другое. Путешественник работал с жадностью и стремился впитать в себя все, что он видел вокруг.

Занятия эти были весьма небезопасны. Нравы бухарского правительства были круты, сам властитель, эмир Хайдар-хан, был жесток и скор на расправу. Столица ханства кишела его шпионами. Всякий вопрос или поступок со стороны иностранца, не относящийся непосредственно к торговле или медицине, мог легко вызвать подозрения, чреватые непредсказуемыми последствиями. Разумеется, узнай бухарские власти, что перед ними «неверный» под чужой личиной, положение бы его не улучшилось — Эверсманн был лицом неофициальным.

Чтобы не обращать на себя внимание, Эверсманн писал свои заметки по ночам. Самое замечательное то, что он в такой обстановке ухитрялся даже собирать насекомых, летящих на свет лампы в своей тесной келье караван-сарая. Там же он систематизировал все свои наблюдения по Бухаре. Это и была его знаменитая книга «Путешествие из Оренбурга в Бухару Эдуарда Эверсманна», изданная двумя годами позже в Берлине, на немецком языке.

Эверсманн очень торопился с этой работой и закончил ее в три месяца. Он уже приготовился присоединиться к торговому каравану, который должен был отправиться в Кашгар с тем, чтобы дальше идти в Тибет, когда был узнан на улице Бухары одним из купцов, видевших его в Оренбурге. Путешественнику пришлось срочно бежать из города под защиту уже отходящей на родину миссии Антонио Негри.

До самого последнего времени оставалось тайной: как удалось спасти Эверсманна от кары бухарского правительства, перед которым он был разоблачен как русский разведчик? Но в начале 70-х в Бухаре был найден посох Эверсманна, «непременный спутник» любого путешественника той поры. Украшенный резьбой и металлическими кольцами, посох хранился у одного из жителей города, как реликвия. Сколь велико было удивление ученого-археолога Сергея Юренева, когда хозяин, сдвинув одно из колец, показал выгравированную под ним немецкую надпись: «Эверсманн. 1815»! Хозяин посоха поведал, что эта вещь досталась в подарок его предку, дервишу могущественного и многочисленного суфийского ордена накшбанди, от самого табиба, который  удачно прооперировал ему глаз. Он же и предупредил Эверсманна о готовившемся аресте и помог ему с побегом из города.

С высоты современных знаний мы можем оценить вклад Эдуарда Эверсманна в изучение Средней Азии как уникальный. Он сумел заложить основу систематического изучения Средней Азии по целому комплексу естественных и общественных наук.