28 января в Бишкеке, в здании Государственной филармонии принёс присягу Садыр Жапаров, избранный президентом Республики Кыргызстан по результатам прошедших 10 января внеочередных выборов. Победитель набрал почти 80 % голосов при явке менее 40 %. Его многочисленные соперники на этот раз предпочли не оспаривать результат на улицах и площадях, как это неоднократно бывало ранее.

Решение отказаться от пышных инаугурационных торжеств выглядит более чем уместным в условиях перманентного социально-экономического кризиса в республике и общественно-политической турбулентности, включая межклановые и региональные «разборки». Безусловно, яркий политик, пользующийся относительной популярностью не только на севере, но и на неспокойном юге республики, Жапаров был освобождён из заключения после начала в октябре 2020 года массовых беспорядков, организованных сторонниками партий, проигравших парламентские выборы. И это – типичная для страны картина, как минимум с 2005 года, с момента «Тюльпановой революции», положившей конец правлению Аскара Акаева, первого президента Киргизской ССР, а с 1991 года – Кыргызской Республики.

Возможно, хотя бы отчасти стабилизировать ситуацию поможет возвращение к президентской форме правления, одобренное гражданами в ходе конституционного референдума в тот же день, 10 января. Новая редакция основного закона, которую граждане могут одобрить на очередном референдуме (скорее всего он пройдёт одновременно с парламентскими выборами в конце мая или начале июня 2021 г.), предполагает значительное перераспределение властных полномочий в пользу президента. В частности, именно он, а не парламент, будет назначать правительство и отправлять его в отставку. Количество депутатов сокращается со 120 до 90, а в качестве «высшего совещательного, консультативного и координирующего органа народовластия» может быть конституирован Курултай – народное собрание, созываемое согласно национальным традициям, но организационно тесно связанное с президентской ветвью власти.

О том, как будут работать очередные поправки (за весь постсоветский период истории страны её основной закон редактируют уже десятый раз), судить пока достаточно сложно. Новый проект Конституции пишется в тиши кабинетов, порождая многочисленные слухи и недовольство в социальных сетях. Западные наблюдатели озабочены перспективой возвращения Киргизии к «авторитаризму» и архаичному «традиционализму», к ограничению прав и свобод граждан. Однако следует признать, что парламентско-президентская форма правления, введённая после очередной «революции» 2010 года, не принесла центральноазиатской стране ни стабильности, ни процветания. Как и в других постсоветских странах, парламентская модель лишь усиливает управленческий хаос, способствуя «фрагментации» внешнеполитического курса.

В этой связи нельзя не обратить внимания и на отвергнутое Жапаровым предложение одного из членов Конституционного совещания лишить русский язык в Киргизии официального статуса. Как представляется, опасная игра на националистических настроениях (игра, которую нельзя не заметить) едва ли будет способствовать укреплению партнёрских связей между Бишкеком и Москвой, о приоритетном характере которых с полным на то основанием говорит избранный глава государства.

 Садыр Жапаров не скрывает сложного положения, в котором оказалась вверенная ему избирателями республика. Растёт внешний долг (в частности, соседнему Китаю), в то время как схлопывание ключевых отраслей (лёгкая, горнорудная промышленность и др.) приводит к росту безработицы и падению доходов множества граждан, что вынуждает их искать работу за рубежом. Достаточно сказать, что по итогам года экономика страны «просела» на рекордные 8,2%. «Таких показателей мы не наблюдали с момента обретения независимости – с 90-х годов. 2020-й по праву можно назвать одним из худших годов в экономике Кыргызстана», – признался и.о. премьер-министра Артём Новиков.

В октябре Российская Федерация приостанавливала поддержку Бишкека до стабилизации политической ситуации и восстановления функционирования органов власти. Впрочем, в конце декабря на безвозмездной основе на покрытие дефицита бюджета в части социальных выплат всё же было выделено 20 млн. долларов, однако едва ли это станет правилом. Хотя бы частичное выправление удручающей ситуации в экономике невозможно представить без укрепления дружественных и добрососедских отношений, прежде всего, с ближайшими соседями, а также с партнёрами по региональным интеграционным объединениям – ЕАЭС, ОДКБ, ШОС. «…Мы ожидаем прогресса в развитии евразийской интеграции», – заявляет новый лидер республики, подразумевая под этим свободное перемещение товаров, услуг, капитала и рабочей силы между участниками Союза.

По словам и.о. вице-премьера Равшана Сабирова, в ходе первого официального зарубежного визита в Россию киргизский лидер намерен обсудить с вопрос о снижении цен на поставляемый в республику природный газ. Как сообщил и.о. министра здравоохранения Алымкадыр Бейшеналиев, с Москвой обсуждается возможность переноса производства вакцины «Спутник V» на территорию республики. При этом 500 тысяч доз стране необходимо уже сегодня.

Немаловажное значение в двусторонних связях Москвы и Бишкека имеют и вопросы поддержания коллективной безопасности, особенно в контексте явно обозначившейся экспансионистской политики на постсоветском пространстве администрации Джо Байдена. Заметно усиливается давление на власти Киргизии со стороны государственного департамента и американского посольства, не скрывающих своего недовольства присутствием российских военнослужащих на авиабазе «Кант». Активная деятельность в сравнительно небольшой республике множества западных «неправительственных организаций» может спровоцировать очередную волну протестных акций, особенно в случае, если заявления главы государства об укреплении связей с Москвой и евразийской интеграции не будут расходиться с реальными делами.

В минувшем декабре Президент России Владимир Путин обратил внимание на перманентную политическую чехарду в Киргизии, в немалой степени обусловленную деятельностью западных «разносчиков демократии». Помимо регулярного финансирования «нужных» протестов, в практическом плане она представлена системной работой с органами государственного управления и региональными властями. По некоторым данным, объём ежегодных средств, выделяемых донорами своим киргизским «партнёрам», превышает бюджет государственных учреждений и некоторых областей республики.

Всё это, конечно, обещает на ближайшую перспективу «весёлую» жизнь, но никак не решение стоящих перед властями Киргизии острейших внутриполитических и социально-экономических проблем. По словам Жапарова, на преодоление кризиса ему потребуется два-три года при условии поддержки со стороны народа. Пока сложно сказать, имеется ли в распоряжении нового главы государства столь длительный срок. Бывший премьер-министр и известный в республики политик Феликс Кулов обращает внимание на необходимость организации очередного референдума по проведению новых президентских выборов: «…Это неизбежно, так как новый президент станет одновременно и главой государства, и главой исполнительной ветви власти. Сейчас он не имеет полномочий вмешиваться в работу правительства. С принятием новой конституции полномочия действующего президента автоматически не могут быть расширены».

Удастся ли «стране трёх революций» (2005, 2010, 2020 гг.) пройти очередную де-факто досрочную президентскую гонку без потрясений? Положительный ответ на этот вопрос не даст сегодня, пожалуй, никто.