В течение последних 30 – 40 лет в Китае происходил бурный процесс возрождения религий. Государством официально признается   пять религий: буддизм, даосизм, католичество, протестантизм и ислам (католичество и протестантизм принято считать самостоятельными религиями). Религиозная деятельность находится под контролем государства и осуществляется в строгом соответствии с соответствующими законами. Свобода вероисповеданий закреплена в Конституции КНР.  Запрещается использовать религию в школьном и высшем образовании.

 В настоящее время около 70% населения считает себя атеистами или адептами народных верований.   По некоторым уточняющим оценкам, примерно 30% из них скорее являются агностиками, и только 7% атеистами в строгом смысле этого понятия. Среди верующих наибольшее число последователей у буддизма (10 -16%) и даосизма (7-8%).  Христиан 2.5%, мусульман 0.5%.

 Однако, существуют и другие оценки, в соответствии с которыми христиан в Китае на 2020 г. насчитывается более 7%, последователей даосизма всего лишь 0.4%, мусульман 1.8%. Что касается буддизма и даосизма, то у этих конфессий нет строгой системы регистрации верующих, поэтому точно подсчитать их количество невозможно. По официальным данным на 2018 г., число христиан составило 44 млн, из которых 38 млн – протестанты и 6 млн – католики. Православных в Китае всего около 15 тысяч. По другим (авторитетным) источникам, христиан значительно больше. Вполне вероятно, что их число приближается к 100 млн. Последние 40 лет ежегодный прирост христиан в Китае составляет 10%. Если эта тенденция сохранится, то к 2030 г. Китай превратится в крупнейшую христианскую страну мира. Что касается конфуцианства, то официально оно религией не признается.

            Единственной автохтонной религией в Китае является даосизм, выросший на фундаменте даосского учения, основоположником которого считается Лао-цзы – автор знаменитого канона «Дао дэ цзин» (канон о Дао и Дэ). Одной из особенностей современного даосизма является его тесные контакты с зарубежными организациями, интересующимися данным учением, с теми, кто практикует цигун, тайцзицюань, изучает китайскую медицину. Как говорят (шутят) китайцы, даосизм – это «дерево, растущее внутри, а аромат его уходит вовне».

Буддизм традиционно является самой распространенной религией в Китае. Буддизм проник в Китай в эпоху Восточная Хань (1-2 вв.н.э.) по двум направлениям: из Индии через запад в центральные районы и по морю из южной Индии в южные районы Китая. На заре своего распространения в Китае буддизм попал под запрет властей и какое-то время даже маскировался под даосизм. Его последователи утверждали, что их учение является разновидностью даосизма.

Проникновение ислама в Китай началось в 7 веке. Ислам вошел в культурную жизнь Китая относительно гармонично, поскольку распространялся на его территории через тех мусульман, которые подолгу проживали в этой стране.  В то время Китай имел тесные связи с арабскими странами. На юго-восточном побережье Китае арабские купцы зачастую становились частью китайского социума, перемешивались с местным населением, составляли семьи. Китайские мусульмане пропитывались естественным образом и традиционной китайской культурой. Таким образом, с самого начала ислам в Китае претерпевал процесс ассимиляции китайской традиционной культурой.

Не менее поразительным явлением, чем стремительное экономическое развитие Китая, явилось бурное развитие христианства в этой стране. В отличие от ислама его распространение в Китае происходило посредством деятельности миссионеров из Европы и проходило с большими трудностями, временами встречая сильное сопротивление.  

В настоящее время китайское христианство имеет ряд особенностей. Например, католическая церковь Китая независима от Ватикана, у которого нет дипломатических отношений с КНР. Лишь в 2018 г. между Ватиканом и китайской стороной было достигнуто временное соглашение, по которому Ватиканом были признаны несколько китайских епископов, назначенных государством.  Еще одной особенностью является то, что наряду с официальной церковью в Китае существует так называемая «домашняя церковь» (по некоторым оценкам число верующих «домашней церкви» в два раза превосходит тех, кто официально зарегистрирован в официальной церкви), существование которой обусловлено, во-первых, жестким контролем со стороны государства за деятельностью официальной церкви. И, во-вторых, тем, что официальная церковь во многом является слишком догматичной, устаревшей, не отвечающей возросшим духовным потребностям китайцев 21 века.

 Впрочем, это характерно для всего христианства, давно находящегося в глубоком кризисе.  И, тем не менее, стремительный рост христианства в Китае в отличие от других китайских религий объясняется тем, что оно предлагает современному китайцу больше, чем последние. Для того, чтобы было понятней, о чем идет речь, необходимо сделать следующее разъяснение: китайские традиционные религии (не считая ислама) не предлагают верующим таких идей, которые могли бы утолить духовную жажду, раскрыть смысл жизни, дать внятное представление о смерти, утешить. Они в основном предоставляют ритуальные услуги, например, организацию похорон и тому подобное.

 Уже в конце 20 века в китайском обществе был поставлен вопрос: «наелись, что дальше». Образовался духовный вакуум, который не могли заполнить ни марксистская идеология, ни традиционные религии. Обращение к христианству для многих явилось эффективным способом решения их духовных проблем. В отличие от христиан, которых можно называть верующими в полном смысле этого слова (хотя, конечно, не всех), последователей других традиционных религий таковыми назвать трудно. Дело в том, что их отношение к религии традиционно отличала крайняя степень утилитарности: к ней обращались для того, чтобы получить помощь в решении насущных жизненных проблем. Если бог, дух, к которым обращались, не откликались на просьбы, просящий с легкостью мог от него отказаться и обратиться к другому источнику безотносительно к его религиозной принадлежности.  

Отличительной чертой китайского национального духа является обращенность к миру сему, любовь к материальному миру.  В значительной мере такое мироощущение было сформировано даосизмом, в качестве главной цели жизни человека считавшим достижение бессмертия.  Но есть еще один фактор, являвшийся некоей доминантой в формировании китайского национального сознания, китайской традиционной культуры, и это то, что связывают традиционно с конфуцианством. Именно установки этого учения, его философия, изречения Конфуция стали матрицей китайского духа, лежат в фундаменте китайского культурного кода.

Одно из наиболее известных изречений как раз стало мировоззренческим ориентиром для китайцев на протяжении столетий.  Конфуций, отвечая на вопрос ученика, сказал: «зачем думать о смерти, если не знаешь, что такое жизнь». И добавил: «Уважай духов и богов, но держись от них подальше». Очевидно, это оказалось очень близким большинству, так китайцы и поступали на протяжении веков, упиваясь жизнью, отдавая все свои силы на ее обустройство и украшение, игнорируя проблему смерти, довольствуясь   мыслью о продолжении жизни по линии продолжения рода.

  В 20 веке ситуация стала меняться.  Но не всегда это можно связывать с ростом религиозного сознания, духовным вакуумом, потребностями тех, кто «наелся» и задумался о смысле жизни. Христианство оказалось единственным источником утешения для многих, оказавшихся в жестких условиях бурного развития рыночной экономики, в условиях распада привычных форм жизни, крушения старых ценностей и идеалов. Новая модель жизни требовала и продолжает требовать от членов общества невероятного напряжения сил, и далеко не всем удается справляться с такими нагрузками, стрессами, выдерживать все возрастающий темп жизни, не имея надежной поддержки и духовной опоры.

Быстрое развитие христианства в Китае вызывает озабоченность не только со стороны государства, которое видит в этом опасность дальнейшей вестернизации китайского общества, но и ревность других религий.  Недовольно этим и официальное конфуцианство, которое в последние десятилетия переживало возрождение и которое пользуется немалой поддержкой государства, использующего (бессистемно) некоторые традиционные конфуцианские постулаты для укрепления своей, находящейся, говоря мягко, в большом затруднении идеологии.

В то же время большинство продолжает жить, не прибегая к услугам религий, дающим духовное утешение, основанное на глубокой вере в то, что находится за пределами мира сего. Более того, в китайском обществе сохраняется традиция всячески избегать такой темы, как смерть. Эта тема - табу. Китайская культура – это культура «культа тела».  «Я» есть произвольное от тела, обладающего высоким онтологическим статусом. В Китае немало тех, кто признает, что такая традиция является весьма странной. Ведь при разумном взгляде на вещи совершенно очевидно, что, не имея определенного взгляда на проблему смерти, невозможно решить и проблему смысла жизни. И то, что китайская традиционная культура предпочитает избегать вопроса о смерти, фактически означает, что она избегает и вопроса о значении жизни.

Не имея религиозной традиции осознания себя как души, китайцам не хватает «храбрости» задумываться о бренности тела.  Одним из следствий этого стало то, что в Китае сформировалась чрезвычайно богатая гастрономическая культура, «помогающая противостоять страху смерти радостями желудка».   Конечно, не все в Китае разделяют такую точку зрения, тем не менее, у нее немало сторонников.

Необходимо отметить, что духовно-религиозная ситуация в Китае не имеет четких, однозначных характеристик и параметров. Среди китайских исследователей – историков, религиоведов, существует множество различных взглядов, оценок, как в отношении современной ситуации, так и прошлого. Тем более сложно давать оценки тем, кто пытается разобраться в данной проблематике извне. Поэтому автор данной статьи лишь привел некоторые популярные среди части китайских специалистов взгляды, с которыми могут не соглашаться другие.

 И все же есть в этой туманной сфере и совершенно ясные вещи. Прежде всего, это то, что религии в Китае должны служить   интересам государства, «делать свой вклад в общие усилия народа, направленные на достижение великой цели возрождения китайской нации».