12 октября в Москве состоялась рабочая встреча президента России Владимира Путина с премьер-министром Армении Николом Пашиняном. Незадолго до этого в российской столице побывали министр иностранных дел Арарат Мирзоян, глава Национального Собрания Ален Симонян и министр обороны Аршак Карапетян, а с 13 по 15 октября – вице-премьер Сурен Папикян. Согласно пресс-релизу Кремля, уже четвёртые в текущем году «очные» переговоры (не считая десятка телефонных разговоров) были посвящены реализации положений трёхстороннего заявления руководителей от 10 ноября 2020 года по Нагорному Карабаху, а также «дальнейшим шагам по углублению стабильности и налаживанию связей в регионе».

Если российский президент в «открытой» части диалога воздержался от политических оценок ситуации в регионе, то Пашинян избрал несколько иную тактику. «Очень важно, чтобы союзники часто встречались, разговаривали. К сожалению, в нашем регионе пока что нельзя говорить о полной стабилизации ситуации. Нагорно-карабахский конфликт остаётся нерешённым. И понятно, что в решении конфликта и вообще в обеспечении безопасности в нашем регионе Россия играет ключевую роль, которая является сопредседателем Минской группы ОБСЕ», – обозначил глава правительства Армении одну из ключевых тем переговоров, которая неизменно волнует заинтересованную аудиторию на Кавказе и за его пределами.

Неблагоприятным фоном для поездки Пашиняна в Москву стали участившиеся вооружённые инциденты в Нагорном Карабахе, представляющие серьёзный вызов для российской миротворческой миссии (в частности, 9 октября снайперским огнём в ходе полевых работ был убит житель Мардакерта). Как известно, в Баку категорически настаивают на подписании «мирного договора», предполагающего взаимное признание территориальной целостности границ в рамках бывших советских республик, в то время как в Ереване возражают, ссылаясь на отсутствие решения о политическом статусе Нагорного Карабаха, без которого говорить о дальнейших шагах едва ли возможно.

Упоминание Пашиняном Минской группы ОБСЕ выглядит неслучайным ещё и по причине актуализации форматов регионального сотрудничества, исключающих прямое «западное» присутствие. Одним из них является формула «три плюс три», обсуждавшаяся в ходе недавних переговоров в Москве министров иностранных дел России и Ирана Сергея Лаврова и Хоссейна Амира Абдоллахиана. Напомним, впервые идея создания «Кавказской платформы» с участием Грузии, Армении, Азербайджана, а также России и Турции была выдвинута «позабывшем» об Иране Реджепом Эрдоганом в августе 2008 года в разгар военных действий вокруг Южной Осетии. До «44-дневной войны» об этой формуле и её возможных вариантах вспоминали лишь эпизодически, однако качественное изменение регионального баланса сил подстегнули дискуссию о необходимости создания механизма, способного сгладить острые региональные противоречия.

Конечно, пока перспективы гипотетической «Кавказской платформы 2.0» выглядят, мягко говоря, весьма призрачными. Против неё категорически возражают в Грузии, не имеющей дипломатических отношений с Россией. Как в Тбилиси, так отчасти и в Ереване заметно нервничают по поводу возможного сворачивания присутствия на Кавказе Соединённых Штатов и Европейского Союза. В качестве альтернативной переговорной площадкой для урегулирования отношений между Арменией и Азербайджаном с Турцией в последнее время предлагается Грузия, где влияние «западных партнёров» по-прежнему велико. Начиная как минимум с сентября, Баку и Ереван активно обмениваются сигналами» через премьер-министра Грузии Ираклия Гарибашвили, что уже не является ни для кого особым секретом.

Между тем, в работе трёхсторонней комиссии заместителей глав правительств России, Армении и Азербайджана наметилась некоторая пауза. В недавнем интервью агентству Anadolu президент Азербайджана Ильхам Алиев не исключил, что соответствующая рабочая группа соберётся в октябре, отметив, что в её рамках «велась работа по открытию Зангезурского коридора». Ранее на полях российско-армянского бизнес-форума вице-премьер правительства РФ Алексей Оверчук уточнил, что обсуждался вопрос «деблокирования экономических, транспортных связей в Закавказье», но не (предполагающего экстерриториальность – прим. авт.) коридора.

 Пашинян оценил встречу с российским президентом как «весьма продуктивную», пообещав продолжить контакты «для реализации достигнутых договоренностей». О беспокоящих Армению «угрозах дестабилизации на Южном Кавказе с участием региональных держав – Ирана и Турции» рассказал газете «Коммерсант» один из представителей государственных структур республики: «…Эпицентр этих процессов расположен у южных границ страны, что представляет угрозу безопасности для армянского Сюника. Усиление безопасности на южном фланге – приоритет для Армении, в связи с чем Ереван желает заручиться поддержкой Москвы». Ответа же на вопрос о том, думали ли об этом «революционные» власти ранее, целенаправленно расшатывая систему национальной безопасности (вспомним хотя бы осознанную дискредитацию ОДКБ и целенаправленную чистку госструктур от «пророссийских кадров), – по-прежнему нет.

Едва ли лихорадочные поиски устраивающего всех многостороннего формата приведут в ближайшее время к успеху. В этой ситуации на первый план выходит двусторонняя «повестка дня». Для Армении это, прежде всего, нормализация транспортной связи с Ираном, а также реализация совместных проектов с Россией, способных хотя бы отчасти гарантировать экономическую и военную безопасность небольшой страны, региональные позиции которой по итогам «44-дневной войны» резко ослабли.

В ходе прошедшего в сентябре вышеупомянутого бизнес-форума с участием представителей ряда крупных российских компаний обсуждались некоторые перспективные проекты. Так, создатель и президент группы компаний «Ташир» Самвел Карапетян объявил о намерении вложить в развитие исторической родины почти 800 млн долларов, основная часть которых пойдёт на модернизацию энергетической системы республики. Также он считает необходимой поддержку новых производств, на что будет выделено 50 млн долларов.

 В свою очередь, министр экономики Ваган Керобян приглашает российские компании принять участие в различных проектах в стране, в частности, в сфере строительства инфраструктуры: «Мы планируем создать три индустриальных парка с высококлассной инфраструктурой для привлечения производственных компаний из-за рубежа – Ирана, России и других стран». Власти Армении и ЗАО «Южно-Кавказская железная дорога» намерены восстановить паромное сообщение по линии Поти – порт Кавказ (Краснодарский край), что позволит диверсифицировать коммуникационное сообщение и увеличить товарооборот между странами. Предприятия двух стран получают новые возможности для торговли в национальных валютах. Наконец, в июне Евразийский банк развития заявил о намерении выпустить новые облигации в армянских драмах, которые помогут местным банкам пополнить ликвидность в национальной валюте.

Едва ли эти и иные проекты могут реализовываться при отсутствии в российско-армянских отношениях должной степени доверительности и предсказуемости. «…Бывают профессиональные картежники, которые говорят: будь у тебя мешок пшеницы, я по зернышку заберу его из твоих рук. Теперь этими договорами и вообще в течение последних 20-25 лет Россия по зёрнышку забирает наш суверенитет. А мы смотрим и говорим: мол, да, такова международная практика, нормально, так принято», – негодовал четыре года назад с трибуны Национального Собрания лидер «оппозиционного» блока «Елк» Никол Пашинян.

Примерно через полгода, весной 2018 года, он возглавил «мирный марш» из Гюмри в Ереван, увенчавшийся хорошо срежиссированной «сменой власти», ставшей прямым прологом к последующим потрясениям. Сейчас, как многим кажется, былой «бархатный трибун» выступает в ином, более адекватном амплуа, однако модель поведения подобных ему «вывернутых наизнанку» персонажей, как минимум, предполагает наличие в общении с ними серьёзных страховочных механизмов.