Как известно, действующему президенту Турецкой Республики Реджепу Эрдогану не удалось в первом туре набрать больше 50 % голосов избирателей и одержать победу на очередных президентских выборах 14 мая 2023 года, всего лишь 4 % отделили от него лидера блока оппозиционных партий «Народного альянса» Кемаля Кылычдароглу. 

Оба соперника настроены на решительную победу во втором туре 28 мая т. г., что предвещает еще более острую политическую борьбу, чем это имело место накануне. Прежде всего им необходимо сохранить высокую активность своих сторонников и, соответственно, обеспечить их явку на выборы. Кроме того, они рассчитывают привлечь на свою сторону сторонников выбывшего ко второму туру из выборной гонки третьего кандидата в президенты Синана Огана, за которого проголосовали в первом туре свыше пяти процентов избирателей.

Примечательно, что Оган, кандидат от альянса АТА, уже успел заявить о готовности поддержать во втором туре президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана или его соперника Кемаля Кылычдароглу в обмен на обещание заняться определенными проблемами. При этом он подчеркнул, что тому, кто согласится на эти условия, он предложит подписать соответствующее соглашение и затем обнародовать его во всех деталях. В частности, по словам Огана, для поддержки альянса АТА необходимо пообещать соблюдать конституционные гарантии приоритета светских принципов в стране. Кроме того, как он считает, победитель выборов должен вести борьбу с терроризмом и обеспечить возвращение сирийских и других беженцев домой.

Пожалуй, впервые в своей карьере Эрдоган сталкивается с таким острым соперничеством в борьбе за президентское кресло. И хотя многие эксперты и политики все же предсказывают победу действующему президенту во втором туре, интрига выборов главы турецкого государства сохраняется. Дело в том, что турецкое общество продолжает оставаться расколотым практически пополам. Значительное число турецких граждан продолжает поддерживать Эрдогана, несмотря на весьма сложное финансово-экономическое положение страны, высокий уровень инфляции, падение курса национальной валюты, тяжелые последствия масштабного землетрясения, наличие свыше 3,5 млн сирийских беженцев и другие негативные моменты. Эти избиратели видят в Эрдогане и правящей Партии справедливости и развития (ПСР) гарантию стабильности внутриполитической обстановки в стране и продолжения независимого суверенного внешнеполитического курса. 

Сторонники возглавляемого Кылычдароглу оппозиционного блока партий выступают за давно назревшие в стране реформы, за возврат к парламентской форме правления, отказ от волюнтаризма во власти, большую демократичность общества, курс на интеграцию Турции в ЕС при сохранении взаимовыгодных отношений с Россией и другими сопредельными государствами. Лидеры оппозиции заявляют о готовности нормализовать отношения с Дамаском, решить проблему сирийских беженцев, прекратить военно-карательные операции против сирийских курдов и т.д. Последнее оказалось весьма важным для привлечения на сторону «Народного альянса» голосов миллионов турецких курдов и других национальных и конфессиональных меньшинств. 

Безусловно, к предвыборным заявлениям и обещаниям Эрдогана и   Кылычдароглу нужно относиться с некоторой долей скепсиса. Как часто в таких случаях бывает, многое из заявленного кандидатами избирателям может быть не реализовано и повиснуть в воздухе. Также не совсем правильным было бы навешивать какие-то ярлыки на кандидатов, считая, например, Эрдогана независимым пророссийским политиком, а Кылычдароглу – прозападным. Исходить надо из того, что оба кандидата являются патриотами Турецкой Республики и стремятся в меру своих сил и возможностей служить турецкому обществу. Каждый из них по-своему понимает выгоду для турецких граждан. 

Вряд ли также следует излишне драматизировать острую предвыборную кампанию в Турции. В любом случае, кто бы не победил во втором туре, ожидать каких-либо резких изменений во внутренней или внешней политике страны не приходится. Если Эрдоган одержит победу, то он вынужден будет считаться с мнением почти половины населения страны, которые голосовали за кандидата от оппозиции и его программу. Очевидно, накал антиамериканской и антизападной риторики у него спадет, и Эрдоган продолжит традиционное сотрудничество с Вашингтоном и Брюсселем, как того хотели бы и лидеры оппозиции. Ведь финансы и экономика Турции очень тесно связаны с Западом. Вряд ли есть альтернатива и нормализации отношений с правительством Асада, а также решению проблемы сирийских беженцев. 

В свою очередь, Кылычдароглу, в случае прихода к власти, вынужден будет учитывать внешнеполитический курса своего предшественника, в частности, сохранять взаимовыгодные отношения с Россией. Что касается внутренней политики, то оппозиционному альянсу будет непросто вырабатывать единые подходы и принимать важные решения, поскольку партии объединились в блок лишь на период выборной кампании. Достижение консенсуса по составу нового правительства, поправкам в конституцию и т.д. при отсутствии большинства в парламенте (меджлисе) могут затруднить или даже парализовать работу центральной власти. Большую роль в команде Кылычдароглу будут играть поддержавшие его весьма авторитетные и сильные политики – мэры Стамбула и Анкары. 

Кылычдароглу придется также учитывать мнение сторонников Эрдогана и сохранившей свое лидерство в меджлисе ПСР. Как бы не получилось варианта постсаддамовского Ирака, когда вновь избранный парламент до 10 месяцев и более не может сформировать новое правительство. Нередко дебаты в стенах иракского парламента выливаются в столкновения противоборствующих сторон и на улицах Багдада, сопровождаются актами насилия и человеческими жертвами. Этот печальный опыт надо принимать во внимание и не допускать подобных катаклизмов в Турции, где парламентаризм уже довольно развит.    

Таким образом, в преддверии второго тура президентских выборов в Турции хотелось бы пожелать турецкому обществу спокойствия и выдержки. Кто бы не победил на выборах 28 мая, есть определенная уверенность, что Турецкая Республика продемонстрирует способность демократическим путем избирать своего лидера.