Представители запрещенного в Российской Федерации «Талибана» посетили прошедший в Пекине третий форум международного сотрудничества «Один пояс, один путь». С точки зрения временного правительства Афганистана участие в китайском проекте может стать для страны воротами в региональную экономику. Нынешнее руководство талибов, похоже, едино в отношении восточного соседа, считая Китай своим главным партнером и, понимая условия и силу Китая в глобальном проекте «Один пояс, один путь», надеется реализовать жизненно важные для страны инфраструктурные проекты. 

В настоящее время строится канал Кош-Тепа - один из крупнейших водопроводных каналов Афганистана на реке Амударья. Его длина составляет 285 км, ширина — 100 метров, строительство планируется завершить к 2028 г. Ожидается, что канал обеспечит пропускную способность в 20 млрд кубических метров воды, что сделает Афганистан близким к самообеспеченности для нужд сельского хозяйства. Кроме того, с участием китайских инвестиций реализуется проект транзитной железной дороги Узбекистан-Афганистан-Пакистан, представляющий собой 760-км маршрут от Термеза в Узбекистане через Мазари-Шариф до порта Карачи на побережье Аравийского моря. 

Пекину были также предложены возможности по развитию железной дороги Торхам-Хайратан и производство тепловой электроэнергии мощностью 400 мегаватт. Кроме того, талибы считают осуществимой идею прямой дороги между Китаем и Афганистаном через Ваханский коридор, хотя до этого, возможно, еще далеко. Также с привлечением китайских инвестиций планируется открытие воздушного коридора между Урумчи и Кабулом, и переброска коммерческих грузов по афгано-китайскому экономическому коридору. 

Талибы также выражают надежду на то, что Китай увеличит инвестиции в разработку богатых ресурсов страны, которые оцениваются в один трлн долларов. «Талибан» в январе этого года подписал свой первый 25-летний контракт с китайскими компаниями стоимостью 541 млн долларов на добычу нефти в бассейне Амударьи в Афганистане. Напомним, что Пекин начал расширять экономическое взаимодействие с «Талибаном» сразу же после вывода американских войск, ведя, несмотря на отсутствие признания правительства талибов, экономические переговоры, укрепляя посольство в Кабуле и, принимая представителей Исламского Эмирата в Пекине. 

Включение Афганистана в «Один пояс, один путь» обещает Китаю лучший доступ не только к Центральной Азии, но и к Ирану, с которым подписано 25-летнее стратегическое соглашение, имеющее долгосрочную перспективу расширения торгово-экономических связей. Тем не менее, в своей внешней политике в отношении Кабула Пекин, отдавая приоритет экономическим интересам, опасается брать на себя односторонние и масштабные политические издержки.  Китай, как и Россия, активно поддерживает создание международно признанного правительства в Афганистане. Отсутствие признания «Талибана», надежной внутренней стабильности, а также неопределенное политическое будущее страны являются самыми большими препятствиями для иностранных инвесторов в афганскую экономику. Поощряя взаимодействие международного сообщества с Кабулом, Пекин и Москва рассматривают инклюзивное правительство в Афганистане как насущную потребность. 

Сегодня же, несмотря на обещания сформировать инклюзивное правительство, почти все члены действующего кабинета министров являются бывшими чиновниками предыдущего правления «Талибана» или давними сторонниками группировки. Подавляющее большинство государственных чиновников представляет этнических пуштун выходцев из южного Афганистана. Более половины из них были и остаются в списках США, связанных с терроризмом, и находятся под санкциями ООН, включая исполняющего обязанности министра внутренних дел Сираджуддина Хаккани. Похоже, что нынешняя система управления, созданная «Талибаном», хотя и называется «временной», сохранится в обозримом будущем. 

Тем не менее, несмотря на отсутствие собственной структуры управления и ограниченный этнический состав правительства, «Талибану» удалось установить относительную стабильность и централизованную власть по всей стране. Стремясь заручиться поддержкой большинства афганцев, талибы расширяют взаимодействие с политическими, этническими и религиозными группами на различных уровнях. В целях поощрения возвращения афганцев в страну была создана «Комиссия по связям и репатриации афганских деятелей», которая, как утверждают талибы, смогла вернуть в Афганистан более 500 афганских политиков, включая бывших министров, губернаторов и заместителей губернатора. 

Важной проблемой в политической стабильности страны является раскол внутри движения «Талибан». Различные фрагментации внутри движения ясно показывают, что оно больше не является единым, а это ведёт к его неспособности принимать консолидированные решения по наиболее важным вопросам внутренней и международной повестки. Есть мнение, что существующие разногласия превратили ранее религиозно-сплоченное движение в совокупность конкурирующих группировок с противоречивыми интересами и программами внутри фактической администрации. Эти разногласия имеют тенденции к расширению и углублению, увеличивая риск насильственного конфликта внутри движения и появления новых очагов гражданской войны, хотя талибы имеют опыт эффективного разрешения внутренних споров. 

За рубежом правительство «Талибана» пока не добилось установления дипломатических отношений, однако де-факто власти продолжают взаимодействовать с соседними странами, а также с более широким международным сообществом, принимая иностранные делегации, осуществляя зарубежные визиты или участвуя в международных и региональных инициативах. Руководство «Талибан» взяло на себя ответственность за дипломатические миссии Афганистана в 14 странах, в том числе в Китае, Иране, Пакистане, Турции, России, странах Центральной Азии (кроме Таджикистана) и ряде мусульманских стран. Вместе с тем, многие афганские дипломатические миссии, в первую очередь на Западе, продолжают управляться чиновниками предыдущего правительства. Всего с августа 2021 г. временное правительство Афганистана приняло участие в более чем 375 дипломатических взаимодействиях с более чем 30 странами. 

С другой стороны, нынешнее правительство слишком слабо, чтобы оказать существенное влияние на обязательства, взятые «Талибаном» перед международным сообществом по таким вопросам, как права человека и связи с международными организациями. В результате региональное сообщество не может полагаться только на обещания правительства талибов по этим вопросам. Тем более, что «Талибан» объявил о ряде новых экстремальных законов, в том числе о многих запретах для женщин, а также о возобновлении публичной порки и казней. Строгие законы талибов вызвали резкую международную критику, однако международное осуждение не смогло изменить поведение «Талибана». 

Оценивая перспективы, можно отметить, что взгляд Китая на Афганистан по-прежнему ориентирован на безопасность, а не на экономику. Пекин осознает риски значительных инвестиций в афганские проекты. Кабинет талибов по-прежнему не является легитимным правительством, не обладает полной монополией власти и до принятия новой конституции Афганистана не будет иметь юридической дееспособности в качестве стороны экономического контракта и надежного партнера.