Библейскую Вавилонскую башню не смогли достроить до небес, потому что господь поступил просто и мудро – разобщил ее создателей, заставив их говорить на разных языках. А вот Китай пошел в обратном направлении. Ещё в третьем веке до нашей эры легендарный правитель древнего Китая Циньшихуан не только объединил все разрозненные царства, но и заставил всех именоваться «черноголовыми», а не по принадлежности тому или иному княжеству или этносу.

Единообразию подверглись многие вещи, в том числе и ширина осей колесниц, что привело к строительству дорог, пригодных для передвижения по всей империи. Но главным стало установление единообразия письменности. Единая, понятная для всех разноголосых этносов и народностей иероглифика на тысячелетия объединила китайскую нацию. За все нарушения следовало только одно наказание – лишение головы.

Во время правления Циньшихуана шли гигантские стройки. Огромная сеть дорог и каналов, великая китайская стена, новая столица, гробница императора с армией терракотовых воинов, которую он построил еще при жизни. Фактически была выстроена система, где главным является государство, перед которым все равны и в основе всего лежит закон. Вплоть до того, что даже если закон излишне жесток и кто-то попытается его смягчить из человеколюбия, то он должен был быть наказан. И такая система работает в Китае до сих пор.

В Китае никогда не было наследственной аристократии. Чиновничья элита формировалась в результате системы государственных экзаменов. Сегодня система ЕГЭ в стране носит крайне серьезный характер, чистота и справедливость которой обеспечивается государством, выделяющим для этого значительные технические и людские ресурсы.

На повседневном уровне отбор талантов производится повсеместно и ежедневно. Мне пришлось наблюдать конкурсы детей самого разного возраста, проводимых практически во всех ТРЦ. При этом родители и близкие всячески поддерживают своих отпрысков и бурно приветствуют их успехи. Эта забота распространяется и на взрослых детей. Например, в центральном парке Шанхая есть такая традиция: там стоят родители и публично ищут невесту или жениха для своих детей. И на их объявлениях указаны данные по образованию и ЕГЭ.

Сегодня, когда количество детей в семьях не ограничивается государством, молодежь не торопится обзаводиться потомством. Как-то я спросил у 27-летнего китайца, с которым работал на предприятии, почему он не женится. После долгих отговорок он признался, что еще не выполнил одно из «трёх условий» - у него не было квартиры. В обстановке, когда в стране огромный избыток мужского населения, главным условием согласия невесты является наличие у жениха квартиры, машины и стабильного заработка.   

Если спросить китайца о его национальности, то в ответ получишь вежливый ответ, что он «чжунгожень», то есть гражданин Китая. Очень редко кто-то подчеркивает принадлежность к той или иной национальности. Веками в китайском котле растворялись все: чжурчжэни, монголы, персы, маньчжуры.  Ныне процесс превращения в ханьцев проходят уйгуры и жители Тибета.

За все века страна не развалилась, а прирастала.  Даже бурные десятилетия первой половины прошлого века, когда разными частями страны правили генералы-милитаристы не явились причиной развала. Нельзя однозначно утверждать, что является основой такого единения - письменность, философия, триединая религия или что-либо ещё. Издревле Китай идет путем реформ, а не революций. От буддизма в китайскую культуру пришло отношение ко времени. Китайцы не спешат. Перед ними вечность.  Умение ждать – основа победы без вступления в битву – такова основа древней китайской философии.

Следуя древней традиции, в начале ХХ века после Синьхайской революции на базе мандаринского диалекта – языка пекинских чиновников в стране стал формироваться единый язык «путунхуа» - язык, понятный для всех. Уже другими, цивилизованными методами в течение 100 лет он превратился в тот язык, который позволил построить современную «вавилонскую башню» - мощную китайскую экономическую державу, прорвавшуюся и в космос. Поднебесная, которая считала себя центром вселенной, стала центром притяжения. Китай вышел за пределы того кокона, который он создал тысячелетия назад и комфортно жил в нем долгие века.

Исторически сложилось так, что древняя империя, намного обогнавшая соседние страны, решила отгородиться от окружающего мира. Тем более, что этому способствовало и географическое положение державы. С юга и востока территорию ее владений омывали моря и океаны, которые китайцы после нескольких попыток использовать для связи с внешним миром, решили использовать для своей изоляции. На юго-западе возвышалась неприступная стена Гималаев.

 Непродолжительный контакт с индийской культурой в начале нашей эры окончился отказом от буквенной письменности и «скандалом в Небесном дворце», который учинил буддийский безобразник человек-обезьяна Сунь Укун. Здесь тоже сказалась особенность китайцев. Буддийская философия, проповедующая созерцание и спокойствие, трансформировалась в дзен-буддизм, проповедующий бунтарство и беспорядок.

С запада расположились бескрайние пустыни, через которые со временем был проложен Великий шелковый путь, через который остальной мир поддерживал связь с загадочным Востоком.   Шёлк был хотя и главным, но далеко не единственным товаром, который перевозился по этому пути. Из Китая караваны везли фарфор и металлическую посуду, лакированные изделия и косметику, чай, рис, и пряности. На Восток вывозились кони, весьма ценимые в Китае, военное снаряжение, золото и серебро, полудрагоценные камни и изделия из стекла, кожа и шерсть, ковры и хлопчатобумажные ткани, экзотические фрукты.

На севере, в отсутствие естественных препятствий, Китай создал удивительное инженерное сооружение, получившее название Великая китайская стена. Строгие историки и военные стратеги утверждают, что это сооружение не сыграло той роли, которую ей отводили создатели – защиты от кочевников. Но значение её гораздо глубже – она морально отгородила Китай от внешнего мира. Вероятно, по этой причине и сегодня одна из самых известных торговых марок товаров КНР - «Великая китайская стена». 

Срединное государство, как называют свою страну жители Китая, на протяжении всей истории было развитой империей, окруженной со всех сторон варварскими племенами. Это дало китайцам основания считать себя высшей нацией в мире и строить свои отношения с иностранцами по принципу «начальник — подчиненный». Богатая культурная традиция имперского Китая была основой такого удивительного явления, когда завоеватели в короткие исторические сроки принимали китайское мировидение и ассимилировались. Так было с монголами, так было с маньчжурами, имперские династии которых правили Китаем в течение двух веков каждая.   

Исторически для Китая характерны две тенденции, которые неотделимы друг от друга и тесно переплетаются с современными процессами, происходящими в стране. В первую очередь, это китаецентризм. Какие бы беды и несчастья ни преследовали государство, оно всегда собиралось вновь в единый кулак. В отличие от лоскутной Индии, кстати, испытывающей существенные трудности из-за отсутствия единого, объединяющего всех, языка, Османской империи, разлетевшейся на куски после Первой мировой войны и добровольного развала Советского Союза, Китайская империя только меняла названия и форму власти, но всегда оставалась единой. Цветная революция в виде студенческих волнений на площади Тяньаньмэнь не нашла отклика в китайском обществе и была без труда подавлена в жестком китайском стиле.

Второй фактор – китайское мировоззрение. Практически решающим фактором поражения армии Чан Кайши явилось то, что «китайские коммунисты» были в большей степени приверженцами национальной идеи, чем прозападный режим республиканской армии. За Мао Цзэдуном пошло патриархальное крестьянство с его верой в императора, конфуцианскую традицию и даосский мистицизм. Традиция пронизывает все сферы жизни китайцев. Но она также служит основой незыблемости китайской истории и быта. Несмотря на все преступления и тяготы периода «культурной революции», в стране сохраняется культ Мао Цзэдуна.

В южных районах Китая чувствуется влияние западных веяний, в северо-восточной Маньчжурии помнят, кто основал русский Харбин, благосклонно относятся и к японским нововведениям. В извечно открытом всем ветрам с его историческими западными и русскими сеттльментами Шанхае стремятся ко всем новшествам современного мира. Но основная масса населения продолжает исповедовать конфуцианские ценности: поклонение старшим, императорские традиции, позволившие Си Цзиньпину сделать себя пожизненным правителем Поднебесной, почитание предков и многие другие.

Вавилонская башня китайской истории опирается на мощный и непоколебимый фундамент, состоящий из десятков тысяч кирпичиков. И всякая попытка вытащить любой из них грозит тем, что Вавилонская башня современного Китая рассыплется.  Именно по этой причине и власти, и сами китайцы так неусыпно берегут ее незыблемость.