Несмотря на то, что очередные президентские выборы в Турции намечены на май 2028 года, Эрдоган решил сыграть на опережение и нанести решительный удар своему основному конкуренту на пост главы государства - мэру г. Стамбула Экрему Имамоглу. Этот авторитетный политик уже четыре раза побеждал кандидатов от правящей Партии справедливости и развития (ПСР) в борьбе за весьма важный в стране пост мэра Стамбула. В Анкаре мэром также стал представитель оппозиционной партии. По подсчетам независимых рейтинговых агентств Имамоглу опережает Эрдогана на 5-7 %.

Несмотря на то, что Эрдоган формально не имеет права баллотироваться в третий раз на пост президента, заместитель председателя Совета по правовой политике при президенте Мехмет Учум заявил, что президент может снова выдвинуть свою кандидатуру на пост главы государства, если парламент страны примет решение о досрочных выборах во второй половине 2027 года. В свою очередь, оппозиция на фоне кризисных явлений в экономике (высокого уровня инфляции, падения курса турецкой лиры) предлагает провести досрочные президентские выборы. 

Не исключено, что именно возможными досрочными выборами президента объясняется очередная кампания преследования Э. Имамоглу и его сторонников. 19 марта 2025 года, за четыре дня до съезда ведущей оппозиционной Республиканской народной партии (РНП) Турции, на котором Э. Имамоглу должны были выдвинуть кандидатом на пост президента, этот политик и еще около 100 сотрудников мэрии Стамбула были арестованы. Им предъявлены обвинения в коррупции, взяточничестве и сотрудничестве с курдскими террористами.

Последнее обвинение звучит наиболее нелепо, поскольку лидер запрещенной в Турции Рабочей партии Курдистана (РПК) Абдулла Оджалан, отбывающий пожизненное тюремное заключение, в конце февраля сделал сенсационное заявление, в котором призвал «все группировки сложить оружие, а РПК самораспуститься». Это заявление может стать поворотным моментом в многолетнем конфликте, тем более что фактически РПК прекратила свою деятельность на территории Турции с 2015 года. Прокурдская Демократическая партия народов (ДПН) действует вполне легально, уверенно преодолевая необходимый барьер на парламентских выборах, чтобы иметь свою фракцию в Меджлисе. Именно с представителями ДПН власти Стамбула решают вопросы благоустройства города и т.п. конкретные хозяйственные вопросы. Нельзя забывать о том, что сегодня в Турции проживает свыше 20 млн курдов, т.е. каждый четвертый гражданин Турции – этнический курд. Они являются законопослушными и полноправными гражданами турецкого государства. А жупел курдской угрозы во многом искусственно раздувается Эрдоганом и его окружением, чтобы отвлечь внимание общества и запугать его, склонить на свою сторону местных националистов и исламистов.

Реальную террористическую угрозу турецкие власти предпочитают не замечать. Несколько месяцев тому назад министр внутренних дел Турции заявил, что после трагедии в «Крокус сити холле» в стране было задержано около 1,5 тысяч членов ИГ (запрещено в РФ), некоторые из которых признались в подготовке боевиков к теракту в России. Так что, обвинения Э. Имамоглу в связях с курдскими террористами выглядят весьма сомнительными. Скорее турецкие власти можно обвинить в пособничестве джихадистам ИГ, сирийским «Братьям-мусульманам», боевикам «Гейят тахрир аш-Шам», «Джабга ан-Нусра» (все запрещены в РФ). Общеизвестно, что в период Исламского халифата 2014-2018 гг. Турция превратилась в транзитный коридор для десятков тысяч джихадистов со всего мира и тыловую базу ИГ. Сейчас турецкие власти пожинают плоды той недальновидной политики, когда Анкара пыталась использовать боевиков радикальных исламистских группировок для свержения режима Башара Асада и своей экспансии в регионе.

Как и ожидалось, арест лидера турецкой оппозиции и его ближайших сторонников вызвал массовую волну протестов по всей стране. Сотни тысяч турецких граждан принимают участие в митингах и демонстрациях в поддержку Э. Имамоглу в Стамбуле, Анкаре, Измире, Адане, Анталье, Чанаккале, Эскишехире, Конье, Эдирне и других городах, полиция применяет слезоточивый газ и уже задержала несколько сот участников акций протеста. Пока трудно сказать, чем на этот раз завершится борьба Эрдогана с оппозицией, но похоже, что турецкое общество начинает уставать от своего «бессменного лидера», команда которого уже не в состоянии решать насущные проблемы граждан.

 Страна все глубже сползает в финансово-экономический кризис, инфляция зашкаливает, курс лиры и цена акций местных предприятий и компаний неуклонно падают. Не всем в Турции нравится и отход от традиций секуляризма времен Кемаля Ататюрка, исламизация общества, постимперские амбиции Эрдогана (неоосманизм, пантюркизм), затянувшийся процесс интеграции с ЕС, репрессии против оппозиции и другие проблемы во внутренней и внешней политике государства. Можно сказать, что турецкие граждане давно ждут позитивных перемен и надеются на приход во власть новых прогрессивных политиков.

Не все благополучно складывается у Эрдогана и во внешней политике. Лозунг его партии «ноль проблем с соседями» оказался блефом. Сегодня можно скорее говорить о «ноле отношений с соседями». Если к враждебности в отношениях Анкары с Ереваном и Афинами все привыкли, то уже второй за время нахождения Эрдогана у власти разрыв отношений с Израилем безусловно негативно сказался на торгово-экономических отношениях и логистике Турции. Ставка на поддержку «Братьев-мусульман» в Египте и Тунисе надолго испортила отношения Анкары с этими странами, пока неясны перспективы восстановления государственности Сирии, где с помощью Турции власть захватили те же сторонники идеологии «Братьев-мусульман». Не исключен вариант продолжения гражданской войны в Сирии, как это имеет место в Ливии. Периодические ракетно-бомбовые удары ВВС Турции по северным районам Ирака не способствуют укреплению отношений Анкары с Багдадом. Тегеран также недоволен вмешательством Турции в сирийский и нагорнокарабахский конфликты.

Непоследовательна и конъюнктурна политика Эрдогана и в отношениях с Вашингтоном, Брюсселем и Москвой. С приходом администрации Трампа Эрдоган явно сменил «гнев на милость» в отношении США и пытается реабилитироваться в глазах нового хозяина Белого дома. В недавно состоявшемся телефонном разговоре между президентами США и Турции Эрдоган отметил важность инициатив США по разрешению украинского кризиса, высказал надежду на снятие ограничительных санкций с Сирии и Турции (CAATSA), координацию усилий по борьбе с терроризмом, завершение процесса закупки и модернизации боевых самолетов F-16 и восстановление участия Турции в программе по производству F-35.

Эрдоган не принял участия в очередном саммите Европейского союза (ЕС) в Брюсселе 20 марта. Отмену визита в штаб-квартиру ЕС политик объяснил отсутствием общей позиции по украинскому кризису у членов объединения, однако истинными причинами такого решения являются препоны в дальнейшей интеграции Турции в ЕС, нежелание Эрдогана комментировать арест лидера оппозиции и проходящие сейчас беспорядки в стране.

Турция, будучи активным членом НАТО и, по сути, форпостом альянса на его южном фланге, тем не менее, занимает особую позицию в отношениях с Россией: несмотря на сохраняющиеся политические разногласия по ряду международных вопросов, Анкара и Москва продолжают активно сотрудничать в сфере экономики, торговли, логистики, энергетики и туризма. Вместе с тем, нельзя не замечать антироссийских заявлений и действий турецких властей. На днях МИД Турции опубликовало заявление, посвященное одиннадцатой годовщине референдума в Крыму, по итогам которого полуостров вошел в состав России. Анкара в очередной раз подчеркнула, что не признает этот референдум и рассматривает ситуацию как нарушение международного права. Вряд ли можно оправдать и продолжающиеся поставки дронов, бронемашин, боеприпасов, другого военного имущества турецких производителей на Украину. Все это не способствует развитию российско-турецких отношений и ставит под сомнение предложение Анкары выступать в роли посредника по урегулированию украинского кризиса.

Таким образом, арест лидера оппозиции и мэра Стамбула Э. Имамоглу существенно дестабилизирует ситуацию в Турции и создает предпосылки к переходу финансово-экономического кризиса в политический. Даже если турецким властям удастся подавить акции протеста, добиться осуждения оппозиционного политика или его дискредитации вряд ли это повысит рейтинг Эрдогана и восстановит к нему доверие турецких граждан. Только серьезные коррективы во внутренней и внешней политике Анкары, нормализация отношений с соседними и другими странами могли бы вывести страну из затяжного политического и финансово-экономического кризиса.