3 ноября аятолла Али Хаменеи выступил с телевизионным обращением к студентам в преддверии годовщины захвата посольства США в 1979 году. Верховный лидер Ирана в суровых выражениях изложил три не подлежащих обсуждению условия для любого будущего сотрудничества Ирана и США.

Во-первых, Соединенные Штаты должны прекратить поддержку «проклятого сионистского режима».

Во-вторых, Соединенные Штаты должны вывести свои военные базы из региона и прекратить свое присутствие в нем.

В-третьих, Соединенные Штаты должны прекратить вмешательство в региональные дела, допустив местную автономию и остановив внешнее господство.

В своем выступлении Хаменеи заявил: «Сотрудничество с Ираном невозможно, пока США продолжают поддерживать сионистский режим, содержат военные базы и вмешиваются в дела региона». Он добавил, что только в том случае, если Вашингтон полностью откажется от этих трех направлений в своей политике, «можно будет рассматривать возможность сотрудничества», хотя он и подчеркнул, что такой сдвиг вряд ли произойдет «в ближайшем будущем».

Эти требования отражают основные принципы внешнеполитического мировоззрения и стратегического расчета Ирана, которые имеют давнюю историю и многоуровневую структуру. С идеологической точки зрения, Хаменеи считает поддержку США Израиля корнем конфликта между Тель-Авивом и Тегераном, ссылаясь на многолетнюю иранскую риторику, приравнивающую деятельности Вашингтона на Ближнем Востоке к высшему проявлению империализма.

В геополитическом плане призыв Ирана к выводу американских войск перекликается с стремлением Ирана перераспределить региональное влияние, отказавшись от доминирования США в пользу Тегерана и его союзников. Заявляя ультимативные условия для дальнейшего взаимодействия между США и Ираном, Тегеран позиционирует себя как сильного регионального игрока. Фактически Иран устанавливает предварительные условия, которые большинство аналитиков небезосновательно считают невыполнимыми, учитывая сложившуюся ситуацию в двусторонних отношениях.

В контексте возобновления переговоров США и Ирана по ядерной программе и роста региональной напряжённости (в том числе между Ираном и Израилем), момент этого выступления весьма показателен: он совпадает с заявлением администрации США об открытости переговоров, при этом Вашингтон оставляет за собой право на сохранение санкций и открытое военное давление. Таким образом, заявления Хаменеи являются одновременно недвусмысленным отказом от текущей политики США и вызовом любому иному подходу к переговорам, если они будут происходить без учета выдвинутых Тегераном предварительных требований.

Несмотря на всю ультимативность риторики Хаменеи, предварительные условия Тегерана представляют собой серьезные препятствия для достижения какого-либо реального прогресса и улучшения ситуации в отношениях между США и Ираном. Западные аналитики отмечают очевидный разрыв в логике реального положения с желаниями Тегерана. Прежде всего, отмечается, что для США практически невозможно отказаться от поддержки Израиля, полностью прекратить региональное военное присутствие и вмешательство во внутренние дела стран региона. Дело не только в том, что стратегия США основана на этих постулатах, но и потому, что их союзники, такие как Израиль и страны Персидского залива, будут по мере своих сил и возможностей активно сопротивляться такому развитию событий.

Кроме того, обусловливая взаимодействие двух стран радикальными изменениями всей политики Соединенных Штатов в регионе, Иран рискует превратить переговоры в чисто символические, которые не смогут привести к реальным изменениям в отношениях двух стран. Путь, направленный на постепенное разрешение двусторонних проблем и достижение конкретных соглашений, фактически заблокирован ультимативными требованиями Тегерана, и ведет обе страны в переговорный тупик.

Выдвигая ультимативные требования, Тегеран фактически игнорирует реакцию международного сообщества. Хотя внутренняя аудитория Ирана может расценивать эту позицию как принципиальную, внешние партнёры и нейтральные государства могут интерпретировать её как непримиримую, которая сводит на нет перспективы плодотворных переговоров. Это может ограничить их готовность к взаимодействию с Тегераном, учитывая заданную им высокую планку. Это вызывает тревогу у государств Персидского залива, Израиля и западных держав, обеспокоенных изменением баланса сил и возможными последствиями усиления Ирана в регионе.

Какие же последствия ультиматума Хаменеи следует ожидать и как это повлияет на стратегию США в регионе Персидского залива. Для Вашингтона выступление Хаменеи стало своего рода моментом истины. Его слова о том, что если Сша не готовы кардинально пересмотреть свою политику на Ближнем Востоке, то Иран продолжит отказываться от взаимодействия в рамках существующих форматов.

Такая позиция Ирана делает актуальными несколько вариантов развития событий. Попытаются ли США пересмотреть свою позицию, предложив более мелкие и целенаправленные шаги вместо удовлетворения всех трех требований? Частичный подход может включать ослабление некоторых санкций, изучение возможности ограниченного сотрудничества по северному Ираку или корректировку дислокации войск вместо полного вывода военных баз или прекращения поддержки Израиля.

Пока можно только предполагать о возможной реакции региональных игроков. Вполне очевидно, что Израиль и страны Персидского залива воспримут эти условия как прямой вызов. Любой уклон США в сторону смягчения отношений с Ираном усилит беспокойство среди этих партнёров. Остается открытым вопрос о том, демонстрирует ли Иран готовность к долгосрочной стратегии либо будет настаивать на немедленных уступках.Связывая сотрудничество с масштабными структурными изменениями, Иран, возможно, стремится к стратегическому доминированию, а не к немедленным и конкретным действиям.

 Речь Хаменеи 3 ноября была не просто риторикой, а выверенным стратегическим заявлением, определяющим условия, на которых Иран может рассмотреть возможность диалога с Соединёнными Штатами. Эти три условия отражают непреходящие приоритеты Тегерана: отказ от главенствующей роли Израиля, вывод американского военного контингента и региональная автономия, свободная от внешнего вмешательства.

Такая позиция Тегерана, с одной стороны, подчёркивает упорство и стратегические амбиции Ирана, с другой — обостряет дипломатический тупик, создавая практически непреодолимые препятствия для сотрудничества.