Выдающийся российский дирижер Валерий Гергиев, директор и художественный руководитель санкт-петербургского Мариинского театра , стал единственным представителем России в списке 100 самых влиятельных людей мира, составленном американским журналом Time. «Валерий Гергиев де-факто является послом российской музыки в мире»,- отмечает издание.

Журнал публикует также небольшие статьи, посвященные каждому из ста участников списка. Автор текста о Гергиеве - оперная певица Анна Нетребко. «Гергиев привлек внимание мировой аудитории к произведениям русской музыки, часто незнакомым иностранному слушателю, и открыл для Запада многих ныне известных музыкантов из России. Среди них была и я. Именно его я должна благодарить за успешное начало моей карьеры. Браво, Маэстро!» - пишет Анна Нетребко.

Человеком совершенно невероятной  энергии, назвал Гергиева его друг, композитор Александр Чайковский. "Он находится в постоянном порыве, всегда очень эмоциональный, темпераментный, непосредственный ... Это - профессионал высшей марки, я бы сказал, «горячий артист», потому и  публика его всегда горячо принимает. И то, что единственный россиянин в списке именно он,  совершенно естественно ", - считает Александр Чайковский.

Многие подчеркивают и другой дар Гергиева - огромный, нестандартный талант организатора. О нем говорят колоссальный фестиваль «Белые ночи» в Петербурге,  «Пасхальный фестиваль» в Москве, фестиваль Мариинского театра в Финляндии. "А еще он обладает талантом соединять людей. Масса больших артистов, которые не знали друг друга, встречаются благодаря его приглашениям участвовать  в спектаклях, фестивалях, гастролях. И этими «творческими сетями», я бы сказал, Валерий Гергиев опутал весь мир! " - дополняет портрет Гергиева композитор Чайковский.

...Заслуга Гергиева не только в том, что он открыл Западу мир русской музыки, но и в том, что сегодня Мариинский театр – один из самых востребованных, в мировом масштабе, творческих коллективов, поразительно воплощающих принцип ансамбля, удивляющий не только высоким уровнем профессионального мастерства, но и широтой репертуара, смелыми новациями. Мариинский театр, основанный 227 лет назад, в современном обиходе все чаще называют "гергиевским", отдавая дань тем невероятным трудам, фантастической энергии и той личной славе: все это вместе великий музыкант вкладывает в благополучие и процветание театра.

Вот уже 22 года Валерий Гергиев занимает в театре два места: одно - колдовское, за дирижерским пультом, другое - обыденное и суетное - кресло директора и художественного руководителя театра. Кроме этого, Валерий Гергиев успевает работать практически на всех континентах, причем, с самыми знаменитыми музыкальными коллективами: Венский и  Берлинский филармонические оркестры, Лондонский симфонический и Роттердамский филармонический, Национальный оркестр Франции и оркестр Шведского радио. Маэстро еще и приглашенный дирижер Метрополитен опера, руководитель "Гергиев-фестиваля" в Роттердаме, музыкального фестиваля в Эйлате на Красном море, организатор ежегодного фестиваля в Миккели (Финляндия). В Лондонском Альберт-Холле по его инициативе и при личном участии проводится цикл ежегодных Гала-концертов Королевского филармонического оркестра и артистов Мариинского театра.

Как все это может успеть человек, если он "не сторукий Шива"? Во всяком случае, полжизни Гергиеву приходится проводить в самолетах. В одном из них я и встретилась однажды с маэстро.

- Журналисты достают вас и в воздухе... Согласитесь недолго побеседовать?

- Побеседовать – согласен, это так не больно…

- А что для вас больно?

- Чужая боль, и в первую очередь - боль близких, которая всегда пред тобой "во весь рост". И еще больно, когда собаку бьют, пусть даже дирижерской палочкой… Остро воспринимаю непонимание. Приходится много заниматься насущными делами театра, что-то доказывать разным людям, пробивать, проталкивать. Иногда в каком-нибудь кабинете страстно говоришь о том, что давно уже видишь в образе, в действии, и вдруг – понимаешь, что у собеседника… "нет слуха". Не музыкального - обычного, человеческого. Тогда – больно.

- Когда вы поняли, что музыка – ваша судьба?

- В один счастливый день юности, во Владикавказском училище искусств. Вообще-то в школе я вполне ладил с математикой и мог бы связать свою жизнь с точными науками. Мама отдала меня в училище, чтобы "не болтался зря". Признаюсь, начинал "до-ре-ми" из-под палки. Сижу, было, с тоской вымучиваю гаммы, а душа в окно рвется - там мальчишки мяч гоняют. И только мама выйдет из комнаты , я в окно и - на простор! Тепло, магнолии цветут, Терек клокочет, горы манят. Но в один момент случилось что-то непонятное, и музыка заворожила меня.

Первым прикосновением к ней был класс Заремы Лолаевой. Однако решающей в моей судьбе стала встреча с ленинградским дирижером Анатолием Брискиным, приехавшим преподавать во Владикавказ. Под его влиянием я понял, что одного фортепьяно мне мало, а нужны звуки многих инструментов. В Ленинградской консерватории, куда я позже поступил, мне повезло быть учеником такого великого учителя, как Илья Мусин.

- За пультом вы с такой страстью атакуете воображение слушателя, что становится страшно за Вас: вот-вот инфаркт!

- Слава Богу, здоровье пока не подводило, спасибо осетинским предкам – в своем большинстве они кавказские долгожители (мой дед прожил 110 лет). Скажу еще и так: если ничего не отдашь – ничего и не получишь. Люди приходят в концертный зал или в театр отдохнуть в священной атмосфере искусства, согреть душу. И как тут не отдать им все, что можешь! Прав великий Руставели: "Что отдал – то твое". После концерта, особенно если все прошло, как хотелось, я переживаю миг счастливого покоя, когда всю жизнь видишь через призму "золотого сечения".

- Вы родились в Москве, провели детство и юность во Владикавказе, учились в Ленинградской консерватории, много лет гастролируете по всему миру. Но более, чем какому-то другому месту на земле, сегодня вы принадлежите всё же Петербургу...

- Да, я не смог бы жить без Петербурга, нежно люблю и Москву, где появился на свет (туда приехал на учебу в военную академию мой отец). Но не могу оставаться в ладу с самим собой, если долго не вижу Осетии, Владикавказа. Я считаю Кавказ одним из самых живописных и романтичных мест на земле. Многочисленные народы, живущие здесь, и осетины в частности, – очень талантливы.

- Владикавказское училище искусств, где вы когда-то без энтузиазма приступили к "до-ре-ми", теперь носит ваше имя...

- Я обязательно бываю в родном училище, когда приезжаю. Однажды я познакомился там с 8-летним дирижером, необыкновенно одаренным. Нельзя было не улыбнуться, слыша, как мастерски он делает замечания взрослым музыкантам...

- Количество оперных премьер, которыми удивляет Мариинка, - высокая скорость для сцены, невероятное напряжение для всего творческого коллектива. Многие говорят о "диктате Гергиева"...

- "Диктат Гергиева" это - диктат музыки. Любая художественная деятельность, по определению великого театрального режиссера Товстоногова, "предполагает осознанную диктатуру". Если кто-то критикует театр, я готов их слушать, критику я переношу легко. Самое трудное для меня – самокритика, вот здесь я переживаю, и не пассивно, а что-то пытаясь изменить. Я очень не люблю диссонанс с самим собой.

Многого удается достичь прежде всего за счет колоссального труда. Мариинский театр – коллектив единомышленников и самозабвенных тружеников. Лентяи задерживаются здесь только на 2-3 дня. Сегодня успехи в деятельности театра широко признаны, хотя, конечно, совершенству нет предела.

Мариинский театр – огромная страница в русской музыке. Когда-то он положил традицию Придворного императорского оркестра, стал приглашать на свою сцену Верди, Берлиоза, Вагнера...

Я имел в жизни возможность разговаривать с внуком Вагнера – Вольфгангом, главой Байройтского фестиваля, и спросил его, правда ли то, что прелюдия к "Тристану" впервые прозвучала в исполнении музыкантов Мариинского театра? И то, что симфонические фрагменты "Кольца" впервые были опробованы Вагнером также с оркестром Мариинки? Представьте себе, это так. И мировая премьера Messa Solemnis Бетховена тоже состоялась в Петербурге…

Огромный творческий механизм Мариинки действует динамично и широкомасштабно, это - принцип. Оперная и балетная труппы выступают в год на сценах более 30 стран. У нас было несколько этапных работ - "Лоэнгрин", "Князь Игорь", "Дон Жуан", "Мазепа", "Война и мир", "Хованщина" и другие, которые высоко оценены зрителями как в России, так и за ее рубежами. Есть и суперзадача – создавать совершенные спектакли в синтезе всех элементов режиссуры, живописи, сценографии.

- Есть вещи, которые ни один дирижер в истории не смог изменить, это – жизнь страны во всех ее проявлениях и сложностях…

- Да, мы все зависим от того, как идут дела в России. На мой взгляд, есть существенные изменения к лучшему. Стране очень нужна стабильность – стабильность течения реформ, продуктивной работы, дружеских отношений, связей, в конце концов – стабильность в Кавказском регионе. Кавказ – край неимоверных красот, а главное – замечательных людей, богатой культуры. Конечно, есть безответственные люди... Пусть такие исчезают в толпе или – идут пить вино!