Выборная кампания в Турции началась в условиях сохраняющегося сложного финансово-экономического положения страны и продолжающейся ликвидации последствий масштабного землетрясения. Оппозиционным партиям удалось выдвинуть своего единого кандидата - лидера Народно-республиканской партии (CHP) Кемаля Кылычдароглу. Пока трудно сказать, у кого больше шансов на победу на президентских и парламентских выборах и сохранят ли за собой лидирующее положение Эрдоган и правящая Партия справедливости и развития (ПСР). Вышеуказанный негативный фон и определенная усталость турецких избирателей от волюнтаристской политики Эрдогана и правящей ПСР делают предстоящие выборы непредсказуемыми.

Вряд ли можно упрощать ситуацию и навешивать ярлыки на одного из заявленных кандидатов в президенты, мол Эрдоган проводит независимую от Вашингтона и Брюсселя политику, что отвечает интересам России, а Кылычдароглу – прозападный кандидат. И тот и другой стремятся любыми путями привлечь на свою сторону как можно большее число избирателей и заручиться при этом поддержкой влиятельных зарубежных стран. Особенностями их предвыборной риторики и политики можно считать, что Эрдоган продолжает играть роль этакого мачо, который может потягаться с Вашингтоном и Брюсселем, выдвигать им ультиматумы вроде требования о выдаче турецкому правосудию ныне проживающего в США выходца из Турции престарелого проповедника Фетхуллаха Гюлена или функционеров турецкой Рабочей партии Курдистана (РПК) из Финляндии и Швеции. При этом в пику Западу Эрдоган закупает в России ЗРК «С-400» и строит с помощью россиян АЭС «Аккую», одновременно поставляя боевые беспилотники, ракеты и снаряды киевскому режиму и голосуя на ГА ООН за все антироссийские резолюции.

Кемаль Кылычдароглу заявляет, что в случае победы на выборах намерен выстраивать отношения с Россией на институциональном уровне, т.е. без персонализма и конъюктурных шагов. Можно полагать, что, кто бы не победил на президентских выборах в Турции, турецко-российские отношения сохранятся. Единственно, что может их осложнить, так это эскалация политической борьбы в стране и возможные уличные беспорядки вплоть до военного переворота или гражданской войны. Но такой сценарий развития событий в Турции маловероятен, хотя можно признать существующий раскол турецкого общества и примерно равные шансы кандидатов.

Как и обычно, соперники традиционно пытаются привлечь на свою сторону курдов. Эрдоган обещает ускоренное развитие наиболее отсталых в социально-экономическом отношении районов компактного проживания курдов, послабления в использовании курдского языка в школах и СМИ и т.п. Надо сказать, что такая тактика срабатывает и зачастую процент голосов, отданных за Эрдогана в курдских районах, оказывается гораздо выше, чем в турецких. Кылычдароглу также активно работает с курдскими политическими и общественными организациями.

Уместно напомнить, что в Турции проживает около 20 млн курдов, т.е. каждый четвертый гражданин страны – этнический курд. Хотелось бы разрушить стереотип о курдах, как противниках турецкого государства. К настоящему времени на территории Турции никаких вооруженных курдских группировок давно уже нет, подавляющее большинство курдов является законопослушными гражданами, интегрированы в турецкое общество. Прокурдская Демократическая партия народов (ДПН) уверенно набирает на парламентских выборах необходимые 10 % голосов и проходит в Меджлис, где ведет легальную борьбу за права и свободы всех национальных и конфессиональных меньшинств. Курды активно участвуют в работе центральных и региональных органов власти, служат в армии, полиции, спецслужбах.

Лидер запрещенной в стране Рабочей партии Курдистана (РПК) отбывает пожизненное тюремное заключение, тесно сотрудничает с властями, давно уже снял лозунг не только создания курдского государства, но и какой-либо курдской автономии. Турецких курдов вполне устраивает равенство их прав и свобод с турками, в том числе и право обучаться и общаться на курдском языке. Среди проживающих за рубежом функционеров РПК больше этнических турок, чем курдов.

Турецкие спецслужбы умело используют так называемый «жупел курдской угрозы» для запугивания своего населения или для вторжения в приграничные районы Сирии и Ирака. Ноябрьский 2022 года взрыв в центре Стамбула на ул. Истикляль, скорее всего, из этой серии. Не успел рассеяться дым от взрыва, как турецкие власти поспешно заявили о причастности сирийских курдов к этому теракту. Арестованная по «горячим следам» женщина в майке с надписью «Нью-Йорк» и около 50 ее сообщников вряд ли имели какое-то отношение к национально-освободительному движению курдов. И по своей одежде, и по своим действиям (почерку террористов) эта женщина и другие подозреваемые могли быть агентами турецких спецслужб среди радикальных исламистов. Ведь в период существования на территориях Сирии и Ирака Исламского халифата Турция была транзитным коридором и надежной тыловой базой для десятков тысяч джихадистов. Курды никогда не взрывали мирных людей, да еще вблизи иностранных диппредставительств. Не исключено, что данный теракт был осуществлен в целях предлога для проведения очередной военно-карательной операции Анкары на севере Сирии.

Таким образом, начало предвыборной борьбы в Турции сопровождается не только обострением межпартийных противоречий, но и попытками кандидатов использовать в своих интересах не до конца решенный в стране курдский вопрос.