С наступлением лета Центральная Азия (ЦА) погрузилась в тяжелый водный кризис. Причем дефицит питьевой воды наблюдается сразу в нескольких столицах региона. Эксперты утверждают, что при сохранении нынешней тенденции дефицита воды может существенно ухудшиться эпидемиологическая ситуация, возникнет колоссальная миграционная волна и даже не исключаются вооруженные конфликты.

Одна из самых острых ситуаций сложилась в Киргизии. В столице республики Бишкеке уже с середины мая воду дают по определенным часам.  С целью экономии воды городские власти закрыли все частные бани, автомойки и бассейны. Местное население жалуется, что с такими жесткими мерами столкнулись впервые. В этой связи совсем не удивительно, что возмущенные жители Бишкека уже дважды выходили на протесты. В свою очередь власти города объясняют, что дефицит воды возник из-за роста числа потребителей и нерационального использования ими воды. 

Не лучше ситуация с водой и в других республиках ЦА. Так, в столице Казахстана Астане также вводили графики отключения воды и из-за дефицита мощностей ослабили напор в кранах. Горожане, естественно, жалуются на возникшие сложности и организовали в Астане несколько акций протеста, в ходе которых они перекрывали улицы и скандировали «Дайте воду!». Специалисты объясняют, что скважины пересыхают, а жилые массивы постоянно разрастаются. В середине июня без питьевой воды остались также несколько районов столицы Узбекистана Ташкента. Здесь, правда, власти сослались на отключение насосных станций из-за неисправности электрических сетей. 

Если следовать оценкам экспертов, то причин сложившейся ситуации несколько. С одной стороны, стремительно растет численность населения региона. Например, в конце советского периода в республиках ЦА проживало 49 млн человек, сейчас – более 75 млн. Предполагается, что к 2050 году будет преодолена планка в 100 млн, поскольку в среднем в год в ЦА добавляется миллион жителей. К тому же в крупных городах эта тенденция выражена еще ярче. Так, численность населения Бишкека за годы независимости удвоилась, а в Астане выросла аж в четыре раза. 

Другой важный фактор – изменение климата. По данным метеорологов, лето в регионе становится все более жарким и засушливым, что приводит к росту потребления воды населением и аграрными производителями. В результате мелеют реки и водохранилища, практически полностью уничтожено Аральское море. Получается своего рода замкнутый круг: чем меньше водных ресурсов, тем меньше осадков, тем жарче климат. 

Третья причина – изношенность инфраструктуры. Гидротехнические сооружения, построенные еще во времена Советского Союза, ветшают, а модернизация зачастую не проводится. К примеру, в Бишкеке изношенность водопроводных труб достигает 80%, в Алма-Ате – 60%. По этой причине учащаются аварии, возникают перебои. Кроме того, большие объемы воды теряются из-за устаревших технологий. 

В-четвертых, страны региона слабо взаимодействуют между собой. В советские годы система распределения водных ресурсов была централизованной. После распада СССР каждая республика осталась наедине со своими проблемами и потребностями. Причем споры не раз приводили к серьезным кризисам. Достаточно вспомнить, что бывший президент Узбекистана Ислам Каримов в свое время угрожал Киргизии войной, если та не откажется от планов по строительству новых ГЭС. В последнее время конфликтов стало меньше, но постоянная координация между государствами ЦА все равно развита слабо. 

Да, в регионе функционирует Межгосударственная координационная водохозяйственная комиссия (МКВК), являющаяся структурным подразделением Международного фонда спасения Арала (МФСА). Этот орган длительное время довольно-таки успешно решал вопросы управления водными ресурсами бассейна Амударьи. Однако у МКВК не хватает полномочий, нет механизмов влияния на страны, которые не выполняют своих обязательств.

К тому же в последнее время появилось одно серьезное обстоятельство, которое нарушило ранее существовавший status quo. С середины прошлого года власти Афганистана приступили к строительству ирригационного канала Кош-Тепа на севере страны, который не только будет забирать до 15% водного стока Амударьи, но и приведет к сбросу обратно в реку дренажных вод, являющихся неизбежным продуктом земледелия в почвенно-климатических условиях этого региона. 

Судя по всему, власти республик ЦА хорошо понимают всю остроту сложившейся ситуации с водой. Об этом, в частности, может свидетельствовать саммит лидеров Туркменистана, Таджикистана и Узбекистана, состоявшийся в начале августа в Ашхабаде. Лидеры трех республик не скрывали, что они собрались для обсуждения наиболее острых проблем, стоящих перед странами региона, включая и водную.

Несколько необычный состав участников – на мероприятие не были приглашены главы Казахстана и Киргизии – говорит о том, что подобная локализация была продиктована необходимостью достаточно срочного обсуждения проблем, непосредственно касающихся государств, граничащих с Афганистаном, обмена мнениями и выработки совместной позиции по этим проблемам. Особенно с учетом того, что недавно лидеры движения «Талибан» (запрещено в России – прим. ред.) заявили, что строительство канала Кош-Тепа является одним из приоритетных проектов страны. 

Именно этим и объяснялся экстренный характер встречи глав государств «тройки». Ими в полной мере была осознана прямая опасность для региона упомянутого выше афганского проекта и необходимость подключения всех имеющихся механизмов для купирования этой угрозы для водоснабжения стран региона. На итоговой пресс-конференции глава МИД Туркменистана Рашид Мередов, касаясь вопроса водохозяйственной деятельности в регионе, развил эту тему, заявив, что «является целесообразным изучение возможностей выработки нового, комплексного и системного подхода к совместной деятельности в данном направлении». Слово «Афганистан» в итоговом документе, видимо из соображений политкорректности, не упоминалось. 

Вместе с тем, страны ЦА серьезно задумались над решением водной проблемы. Так, на вышеупомянутой встрече в Ашхабаде президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев предложил в условиях растущего дефицита воды в регионе активизировать сотрудничество в таких направлениях, как внедрение передовых водосберегающих технологий и модернизация систем ирригации, совместное развитие инфраструктуры для сбора и хранения селе-паводковых вод и др. 

Насколько реализация этих мер позволит решить острую проблему нехватки воды в регионе – покажет время. Пока же некоторые страны ЦА предлагают экстраординарные меры. Например, в июне этого года депутаты парламента Казахстана обратились к российским коллегам в Госдуме с предложением вернуться к грандиозному советскому проекту переброски воды из рек Сибири на юг, чтобы решить водную проблему страны и других государств региона. Однако ответ Москвы был отрицательным: «Переброска части сибирских рек в Казахстан нецелесообразна, поскольку реализация подобных проектов нанесет экологии России непоправимый ущерб». 

Специалисты подсчитали, что такой проект может стоить сотни миллиардов долларов, а это в нынешних реалиях, когда идет СВО, просто нереально.  Правда, некоторые эксперты полагают, что из реализации данного проекта Москва может извлечь и выгоду, продавая воду странам ЦА так же, как газ и нефть. Если Казахстан и другие страны региона захотят покупать у России воду, как покупают сейчас другие товары, то многое зависит от того, сколько именно Астана или Ташкент способны за это заплатить. И, видимо, пока эта сумма не будет озвучена, проект использования вод рек Сибири так и будет оставаться не более чем фантазией некоторых депутатов из Казахстана…