|
|
 |
| Узбекская судьба русского языка |
| 24.11.2009 14:45 |
Евгений Абдуллаев, философ, член редколлегии журнала "Звезда Востока" (Ташкент) и редакционного совета журнала "Дружба народов" (Москва) |
|
|
Русский язык пока достаточно востребован в Узбекистане, и здесь не последнюю роль играет традиционный и имеющий глубокие исторические корни билингвизм. С известной долей условности можно сказать, что русский язык продолжает удерживать "статусную" нишу, он сохраняет свои позиции как язык внутрирегиональной коммуникации. Правда, предсказывать его будущее довольно сложно. Смена поколений может стать серьезным испытанием для русского языка в Узбекистане.
Тридцать лет назад...
В мае 1979 года Ташкент принимал гостей со всего Союза. Около тысячи партийных работников, ученых и преподавателей собрались на Всесоюзную научно-теоретическую конференцию "Русский язык -язык дружбы и сотрудничества народов СССР". Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев обратился к участникам с посланием, в котором подчеркнул особую роль русского языка в "построении коммунизма, воспитании нового человека". В тех же тонах было выдержано и выступление первого секретаря ЦК КП Узбекистана Шарафа Рашидова: воздав хвалу русскому языку как языку "высочайшей культуры", он отметил его значение в процессе "все большего сближения наций". В итоге участники приняли рекомендации по дальнейшему усилению роли русского языка в союзных республиках.
Эта конференция обозначила собой не только символическую, но и вполне осязаемую кульминацию усиления позиций русского языка в национальных республиках, в том числе в Узбекистане. Как показали данные проведенной в тот же год всесоюзной переписи, менее чем за десять лет (с 1970 года, когда проводилась предыдущая перепись) количество узбеков, свободно владеющих русским языком, увеличилось в четыре раза, составив 49,3%. Одно за другим принимались специальные постановления по увеличению числа часов преподавания русского языка в национальных учебных заведениях (включая детские сады). Причем, в отличие от республик Прибалтики и Закавказья, усиление позиций русского языка не встречало сопротивление местных элит, изучавших русский и отдававших своих детей в русские школы.
Двадцать лет назад...
Ровно через десять лет, в 1989 году, в том же Ташкенте - с гораздо меньшей помпой - был принят закон о государственном языке, согласно которому государственным языком был объявлен узбекский (ст.1), а русский упомянут лишь единожды (в ст. 12, касающейся нотариальных актов). В остальных статьях фигурировали лишь "другие языки", в отдельных случаях - языки, распространенные в "местах компактного проживания национальных групп". Тем самым русский язык , свыше столетия служивший языком управления, культуры, коммуникации, был законодательно уравнен с остальными языками национальных меньшинств Узбекистана. И хотя новый закон гарантировал "уважительное отношение к языкам наций и народностей", проживающих на территории Узбекистана, фактически это означало смерть русского языка в его прежнем качестве и начало периода его "жизни после смерти". Ситуация вполне типичная для многих "колониальных" языков.
Насколько изменилась ситуация за двадцатилетие, прошедшее - с момента принятия закона? Насколько русский язык сохраняет свое влияние, и в какой мере исчерпаны вложенные в него инвестиции? Наконец, какие перспективы у русского языка в Узбекистане в следующее двадцатилетие? Ответить на эти вопросы непросто, но все же можно попробовать...
Немного теории
С момента последней "советской" переписи в 1989 году в Узбекистане подобное мероприятие не проводилось. Отсутствует сформулированная стратегия языковой политики, кроме того, вопросы, связанные с русским языком, не обсуждаются в СМИ и среди экспертов. Наконец, имеются и определенные проблемы теоретического характера. Прежде всего, принятие закона о государственном языке и последующее определение в новой Конституции узбекского языка как государственного имело, безусловно, важный, но все же, скорее, символический характер. Язык, наряду с территорией, государственной символикой, признанием другими странами и т.д. продолжает восприниматься как наиболее сильный маркер государственности, что особенно важно для постколониальных элит, испытывающих дефицит легитимности.
Характерно, что в конституциях тех стран, где подобный дефицит не испытывается (пример Германии, Италии, Швеции, Японии и США), вообще нет упоминания о государственном языке. Однако оно весьма характерно для государств, относительно недавно освободившихся от колониального или полуколониального подчинения. Скажем, для арабских государств это почти всегда арабский язык (что коррелирует с провозглашением ислама в качестве государственной религии). В ряде африканских и южноазиатских государств, наряду с местными, конституционно закрепленным статусом обладают прежние "колониальные" языки - английский и французский (в Камеруне эти два языка вообще объявлены государственными).
Постсоветские государства вполне вписываются в этот постколониальный мейнстрим. Все они обязательно провозглашают язык титульной нации в качестве государственного. Четыре из них - Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Белоруссия - оговаривают также статус русского языка. Интересно, что даже те бывшие республики, которые имели на своих территориях значительные (необязательно - русскоязычные) языковые меньшинства, не стали конституционно оговаривать их статуса.
Безусловно, монолингвизм большинства бывших советских республик во многом отражал их стремление отмежеваться от бывшей метрополии - и, напротив, определенные позиции остались зарезервированными за русским языком в тех республиках, которые продолжали оставаться в сфере российского влияния либо могли игнорировать наличие на своей территории крупной русской диаспоры. Кстати, именно поэтому сохранение русского языка в Средней Азии рассматривается в связи с положением русских меньшинств или с точки зрения геополитических интересов России, стремящейся сохранить свое информационное присутствие на постсоветском пространстве.
Все же проблема бытования русского языка не исчерпывается ни анализом юридической базы, ни положением русской диаспоры, ни непростой траекторией развития узбекско-российских отношений. Язык - объект предельно сложный для изучения: он не только формируется социальной системой, но и сам в значительной степени формирует ее. В Узбекистане, как и в большинстве других постсоветских республик, язык в первые годы после распада Союза стал тем "символом солидарности", символическим капиталом, вокруг которого развернулась политическая конкуренция.
Так, усиление роли узбекского языка было одним из требований оппозиционной партии "Бирлик", чьи позиции в самом начале 1990-х были еще сильны, тогда как никакого движения за сохранение статуса русского языка в тот период не возникло. Хотя модель Бенедикта Андерсона, связывающая формирование государства-нации с ростом грамотности и развитием "печатного капитализма", не совсем применима к Узбекистану (здесь этот этап был уже фактически пройден в советский период, когда и была обеспечена почти стопроцентная грамотность населения, налажен выпуск газет и так далее), язык продолжает оставаться важным инструментом легитимации власти.
Вместе с тем, в отношении русского языка действует не только политический фактор, связанный с усилением власти и консолидации, но и управленческий, связанный с минимизацией издержек. С точки зрения управленческой прагматики, оптимальной является языковая политика, не требующая значительных дополнительных инвестиций, что в ситуации Узбекистана означало бы де-факто сохранение узбекско-русского билингвизма - лишь с определенным перераспределением инвестиций на поддержку узбекского. Такой подход - не столько даже прагматический, сколько инерционный, возобладал к концу 1990-х, когда потеряло актуальность тактическое противостояние с националистическим крылом оппозиции, а основным символическим капиталом стал не язык, а внедрение "идеологии национальной независимости". В это время постепенное сокращение сферы использования русского языка перестало быть результатом планомерно осуществляемой политики, а начало отражать объективные тенденции, связанные, прежде всего, с миграцией русскоязычного населения из Узбекистана.
Я русский бы выучил только за... что?
Сегодня, согласно экспертным данным, активно владеет русским языком 5 миллионов жителей Узбекистана, пассивно - 10 миллионов, что в совокупности составляет около 70% всего населения. Количество желающих изучать русский язык по всей республике также остается достаточно высоким — более 90%. Знание русского имеет определенные преимущества - не только информационно-культурные, но и связанные с трудоустройством и карьерным ростом, особенно в административной сфере, где продолжает сохраняться узбекско-русский билингвизм. Значительная часть делопроизводства в министерствах и ведомствах продолжает осуществляться на русском языке.
Хотя в большинстве органов местной власти, парламенте, некоторых госорганах (сфере внутренних дел, судах, системе образования и здравоохранения) преобладает узбекский язык, однако на верхних этажах власти, а также в ряде министерств и ведомств, русский язык сохраняет значительные позиции. Преимущественно на русском языке готовятся законопроекты и проекты постановлений, договоров и т.д. Большая часть нынешней высшей элиты начинала свою карьеру в советское время, когда владение русским языком в административной сфере было значительно важнее, чем аналогичное знание узбекского. В этом смысле определенная ригидность узбекской элиты, ее крайне медленное обновление молодыми кадрами объективно способствует сохранению статуса русского языка. Это же обусловливает значительную долю в элитах выходцев из крупных городов - особенно из Ташкента и Самарканда, где позиции русского языка были всегда сильны. Кроме того, из-за процесса терминотворчества (замены русских терминов узбекскими, заимствованными либо из староузбекского, либо из арабского и персидского) у многих управленцев возникают трудности в использовании непривычной терминологии, в отличие от привычной русской.
Что касается приема на работу представителей русскоязычных меньшинств, не владеющих в достаточной мере узбекским, то здесь наблюдаются самые различные варианты в зависимости от того, на какую работу претендует соискатель. Хотя русскоязычными респондентами отмечается, что требование знания узбекского языка затруднило поиск работы, утверждения, что в Узбекистане "во второй половине 1990-х годов на государственную службу начали принимать только лиц со знанием узбекского языка, и востребованность русского языка в этой сфере прекратилась", не соответствует действительности. Учитывая низкий уровень зарплаты и высокую текучесть кадров в госсекторе, никаких жестких требований по языку чаще всего не предъявляется.
Характерно, что значительная часть русскоязычного населения и не предпринимает попыток овладеть узбекским языком. Среди значительной части русскоязычных (особенно молодежи) сохраняются достаточно ощутимые миграционные настроения. Вообще, миграция, в которую с начала 2000-го года оказались активно вовлечены представители многих этносов Узбекистана, способствовала повышению статуса русского языка. Двуязычной остается информационно-культурная сфера. В целом тиражи печатных изданий сократились, и основными информационными ресурсами оказались телевидение, радио, а с конца 1990-х - Интернет. И это обстоятельство - мощный ресурс сохранения русского языка. Достаточно неожиданным агентом русскоязычия в медийном пространстве стала коммерческая реклама : большинство предпринимателей предпочитают давать ее на русском, поскольку, помимо сохраняющегося элемента престижности, это дает возможность охватить бóльшую целевую аудиторию.
Что касается места русского языка в культуре, то можно - по крайней мере, в отношении прошедшего двадцатилетия - согласиться с мнением Юрий Подпоренко: "Местная субкультура на основе русского языка не только не исчезает, но и обретает черты устойчивости". Продолжают работать русские поэты, получившие известность еще в советское время, - Александр Файнберг, Сабит Мадалиев, Шамшад Абдуллаев, появилось и несколько новых ярких имен: Санджар Янышев, Вадим Муратханов, Людмила Бакирова, Виктория Осадченко. Продолжает выходить журнал "Звезда Востока". За последнее десятилетие в Ташкенте прошли шесть фестивалей поэзии, в которых, помимо русских поэтов Ташкента, приняли участие поэты из России, Казахстана, Азербайджана, США. Продолжают работать русские театры - их 10 из 37 существующих.
Сохраняются позиции русского языка в образовании. На русском ведется преподавание в 8% школ республики (38% - в Ташкенте), причем количество учащихся, обучающихся в русских классах, за последние годы даже возросло. Что касается вузов, то и здесь высока доля преподавания на русском (в Ташкенте - 25%). Как и в советское время, численность русскоязычных студентов выше в вузах, связанных с преподаванием точных наук и технологических дисциплин, в то время как в гуманитарных вузах (за исключением престижных Института восточных языков и Университета мировой экономики и дипломатии) их число значительно ниже.
Таким образом, русский язык, потеряв прежний статус и значительное число носителей, в целом проявил значительно бóльшую устойчивость, чем это прогнозировалось в начале 1990-х. Хотя русский был формально уравнен с языками других нетитульных народов, сегодня в Узбекистане он остается
вторым, после узбекского, языком. Одна из основных причин этой устойчивости, на наш взгляд, - поколенческая: в 1990-е и 2000-е годы вступили в период социальной активности те поколения, детство которых пришлось на 1970-1980-е годы, когда преподавание русского языка было одним из приоритетов советской системы образования.
Сохранит ли свои позиции русский язык?
Смена поколений может стать серьезным испытанием для русского языка. Большинство тех, кто родился в конце 1980-х, получали образование уже тогда, когда русский язык не играл прежней роли. Кроме того, латинизация узбекской письменности привела к тому, что основная часть учащихся не способна читать текст, написанный на кириллице, либо делает это с большим трудом. Особенно значительные последствия эти явления будут иметь для административной сферы, где наблюдается неизбежный - хотя и заторможенный - процесс ухода с политической сцены элит с "русскоязычным" прошлым и приход новых, выросших после распада СССР, для большинства из которых русский язык уже не будет "рабочим".
Более того, необратимые качественные изменения происходят в самом русском языке. Языковеды тревожатся: прежде русский язык в Узбекистане считался наиболее чистым и литературным; теперь же все более заметно обедняется лексический состав языка, более расплывчатой становится
понятие литературной нормы. Конкуренцию русскому составляет не только узбекский, но и английский. И не исключено, что по мере того, как русский
действительно будет становиться иностранным языком, ему будет все сложнее конкурировать с английским. Впрочем, можно предположить, что это произойдет не скоро. Русский пока достаточно востребован в Узбекистане, в чем не последнюю роль играет традиционный и имеющий глубокие исторические корни билингвизм. С известной долей условности можно сказать, что русский язык продолжает удерживать "статусную" нишу, он сохраняет свои позиции как язык внутрирегиональной коммуникации. Правда, предсказывать его будущее довольно сложно.
|
|
* Реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента:
Голос Америки, Idel.Реалии, Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Телеканал Настоящее Время, Azatliq Radiosi, PCE/PC, Сибирь.Реалии, Фактограф, Север.Реалии, Радио Свобода, MEDIUM-ORIENT, Пономарев Лев Александрович, Савицкая Людмила Алексеевна, Маркелов Сергей Евгеньевич, Камалягин Денис Николаевич, Апахончич Дарья Александровна, Medusa Project, Первое антикоррупционное СМИ, VTimes.io, Баданин Роман Сергеевич, Гликин Максим Александрович, Маняхин Петр Борисович, Ярош Юлия Петровна, Чуракова Ольга Владимировна, Железнова Мария Михайловна, Лукьянова Юлия Сергеевна, Маетная Елизавета Витальевна, The Insider SIA, Рубин Михаил Аркадьевич, Гройсман Софья Романовна, Рождественский Илья Дмитриевич, Апухтина Юлия Владимировна, Постернак Алексей Евгеньевич, Общество с ограниченной ответственностью Телеканал Дождь, Петров Степан Юрьевич, Istories fonds, Шмагун Олеся Валентиновна, Мароховская Алеся Алексеевна, Долинина Ирина Николаевна, Шлейнов Роман Юрьевич, Анин Роман Александрович, Великовский Дмитрий Александрович, Альтаир 2021, Ромашки монолит, Главный редактор 2021, Вега 2021
* Сведения реестра НКО, выполняющих функции иностранного агента:
Фонд защиты прав граждан Штаб, Институт права и публичной политики, Лаборатория социальных наук, Фонд по борьбе с коррупцией, Альянс врачей, НАСИЛИЮ.НЕТ, Мы против СПИДа, Фонд защиты прав граждан, СВЕЧА, Гуманитарное действие, Открытый Петербург, Феникс ПЛЮС, Лига Избирателей, Правовая инициатива, Гражданская инициатива против экологической преступности, Фонд борьбы с коррупцией, Гражданский Союз, Российский Красный Крест, Центр Хасдей Ерушалаим, Центр поддержки и содействия развитию средств массовой информации, Горячая Линия, В защиту прав заключенных, Институт глобализации и социальных движений, Центр социально-информационных инициатив Действие, ВМЕСТЕ, Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан, Благотворительный фонд помощи осужденным и их семьям, Фонд Тольятти, Новое время, Серебряная тайга, Так-Так-Так, центр Сова, центр Анна, Проект Апрель, Самарская губерния, Эра здоровья, правозащитное общество Мемориал, Аналитический Центр Юрия Левады, Издательство Парк Гагарина, Фонд имени Андрея Рылькова, Сфера, Центр защиты СИБАЛЬТ, Уральская правозащитная группа, Женщины Евразии, Рязанский Мемориал, Екатеринбургское общество МЕМОРИАЛ, Институт прав человека, Фонд защиты гласности, Российский исследовательский центр по правам человека, Дальневосточный центр развития гражданских инициатив и социального партнерства, Пермский региональный правозащитный центр, Гражданское действие, Центр независимых социологических исследований, Сутяжник, АКАДЕМИЯ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА, Частное учреждение Совета Министров северных стран, Центр развития некоммерческих организаций, Гражданское содействие, Центр Трансперенси Интернешнл-Р, Центр Защиты Прав Средств Массовой Информации, Институт развития прессы - Сибирь, Фонд поддержки свободы прессы, Гражданский контроль, Человек и Закон, Общественная комиссия по сохранению наследия академика Сахарова, Информационное агентство МЕМО. РУ, Институт региональной прессы, Институт Развития Свободы Информации, Экозащита!-Женсовет, Общественный вердикт, Евразийская антимонопольная ассоциация, Чанышева Лилия Айратовна, Сидорович Ольга Борисовна, Таранова Юлия Николаевна, Туровский Александр Алексеевич, Васильева Анастасия Евгеньевна, Ривина Анна Валерьевна, Бурдина Юлия Владимировна, Бойко Анатолий Николаевич, Гусева Ольга Андреевна, Дугин Сергей Георгиевич, Пивоваров Андрей Сергеевич, Писемский Евгений Александрович, Аверин Виталий Евгеньевич, Барахоев Магомед Бекханович, Шевченко Дмитрий Александрович, Жданов Иван Юрьевич, Рубанов Роман Викторович, Шарипков Олег Викторович, Мальсагов Муса Асланович, Мошель Ирина Ароновна, Шведов Григорий Сергеевич, Пономарев Лев Александрович, Каргалицкий Борис Юльевич, Созаев Валерий Валерьевич, Исакова Ирина Александровна, Исламов Тимур Рифгатович, Романова Ольга Евгеньевна, Щаров Сергей Алексадрович, Цирульников Борис Альбертович, Халидова Марина Владимировна, Людевиг Марина Зариевна, Федотова Галина Анатольевна, Паутов Юрий Анатольевич, Верховский Александр Маркович, Пислакова-Паркер Марина Петровна, Кочеткова Татьяна Владимировна, Чуркина Наталья Валерьевна, Акимова Татьяна Николаевна, Золотарева Екатерина Александровна, Рачинский Ян Збигневич, Жемкова Елена Борисовна, Гудков Лев Дмитриевич, Илларионова Юлия Юрьевна, Саранг Анна Васильевна, Захарова Светлана Сергеевна, Аверин Владимир Анатольевич, Щур Татьяна Михайловна, Щур Николай Алексеевич, Блинушов Андрей Юрьевич, Мосин Алексей Геннадьевич, Гефтер Валентин Михайлович, Симонов Алексей Кириллович, Флиге Ирина Анатольевна, Мельникова Валентина Дмитриевна, Вититинова Елена Владимировна, Баженова Светлана Куприяновна, Исаев Сергей Владимирович, Максимов Сергей Владимирович, Беляев Сергей Иванович, Голубева Елена Николаевна, Ганнушкина Светлана Алексеевна, Закс Елена Владимировна, Буртина Елена Юрьевна, Гендель Людмила Залмановна, Кокорина Екатерина Алексеевна, Шуманов Илья Вячеславович, Арапова Галина Юрьевна, Пастухова Анна Яковлевна, Прохоров Вадим Юрьевич, Шахова Елена Владимировна, Подузов Сергей Васильевич, Протасова Ирина Вячеславовна, Литинский Леонид Борисович, Лукашевский Сергей Маркович, Бахмин Вячеслав Иванович, Шабад Анатолий Ефимович, Сухих Дарья Николаевна, Орлов Олег Петрович, Добровольская Анна Дмитриевна, Королева Александра Евгеньевна, Смирнов Владимир Александрович, Вицин Сергей Ефимович, Золотухин Борис Андреевич, Левинсон Лев Семенович, Локшина Татьяна Иосифовна, Орлов Олег Петрович, Полякова Мара Федоровна, Резник Генри Маркович, Захаров Герман Константинович
* Единый федеральный список организаций, в том числе иностранных и международных организаций, признанных в соответствии с законодательством Российской Федерации террористическими:
Высший военный Маджлисуль Шура, Конгресс народов Ичкерии и Дагестана, Аль-Каида, Асбат аль-Ансар, Священная война, Исламская группа, Братья-мусульмане, Партия исламского освобождения, Лашкар-И-Тайба, Исламская группа, Движение Талибан, Исламская партия Туркестана, Общество социальных реформ, Общество возрождения исламского наследия, Дом двух святых, Джунд аш-Шам, Исламский джихад, Аль-Каида, Имарат Кавказ, АБТО, Правый сектор, Исламское государство, Джабха аль-Нусра ли-Ахль аш-Шам, Народное ополчение имени К. Минина и Д. Пожарского, Аджр от Аллаха Субхану уа Тагьаля SHAM, АУМ Синрике, Муджахеды джамаата Ат-Тавхида Валь-Джихад, Чистопольский Джамаат, Рохнамо ба суи давлати исломи, Террористическое сообщество Сеть, Катиба Таухид валь-Джихад, Хайят Тахрир аш-Шам, Ахлю Сунна Валь Джамаа
* Перечень общественных объединений и религиозных организаций в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности:
Национал-большевистская партия, ВЕК РА, Рада земли Кубанской Духовно Родовой Державы Русь, Асгардская Славянская Община Асгардской Веси Беловодья, Славянская Община Капища Веды Перуна, Мужская Духовная Семинария Староверов-Инглингов, Нурджулар, К Богодержавию, Таблиги Джамаат, Русское национальное единство, Национал-социалистическое общество, Джамаат мувахидов, Объединенный Вилайат Кабарды, Балкарии и Карачая, Союз славян, Ат-Такфир Валь-Хиджра, Пит Буль, Национал-социалистическая рабочая партия России, Славянский союз, Формат-18, Благородный Орден Дьявола, Армия воли народа, Национальная Социалистическая Инициатива города Череповца, Духовно-Родовая Держава Русь, Русское национальное единство, Древнерусской Инглистической церкви Православных Староверов-Инглингов, Русский общенациональный союз, Движение против нелегальной иммиграции, Кровь и Честь, О свободе совести и о религиозных объединениях, Омская организация Русское национальное единство, Северное Братство, Клуб Болельщиков Футбольного Клуба Динамо, Файзрахманисты, Мусульманская религиозная организация п. Боровский, Община Коренного Русского народа Щелковского района, Правый сектор, Украинская национальная ассамблея, Украинская повстанческая армия, Тризуб им. Степана Бандеры, Украинская организация «Братство», Свидетели Иеговы, О противодействии экстремистской деятельности, РЕВТАТПОД, Артподготовка, Штольц, В честь иконы Божией Матери Державная, Сектор 16, Независимость, Организация футбольных болельщиков «Фирма», Молодежная правозащитная группа МПГ, Курсом Правды и Единения, Каракольская инициативная группа, Автоград Крю, Союз Славянских Сил Руси, Алля-Аят, Благотворительный пансионат Ак Умут, Русская республика Русь, Арестантское уголовное единство, Башкорт, Нация и свобода, W.H.С., Фалунь Дафа, Иртыш Ultras, Русский Патриотический клуб-Новокузнецк/РПК, Сибирский державный союз, Фонд борьбы с коррупцией, Фонд защиты прав граждан, Штабы Навального
|
Оставить комментарий